как пережить смерть сына

Татьяна П.

Светлана, после гибели моего сына, те же мысли о Боге посещали и меня. Мой сын пришел в храм в 15 лет. А я потихоньку тащилась за ним. Иногда ходила на службы, иногда исповедывалась. Но это не было живой и искренней верой. Мой сын с друзьями поехал во Владимир побродить по святым местам. Они ехали навстречу с Богом. Жуткая авария забрала четверых .Все они теперь у того, к кому стремились. Долгое время меня мучала та же мысль - это я виновата в его смерти. Я много читала, разговаривала со священниками. Ответ один: если мы не идем к Богу сами, Он призывает нас скорбями. Но это не значит, что мальчики наши пострадали. Господь забирает лучших, чистых. А мы остаемся здесь, чтобы наконец понять - в чем он, смысл жизни. Все очень непросто. Но отчаиваться не надо. Думайте, думайте о том, как прожить жизнь, чтобы встретиться с ними, нашими родными. Удостоит ли и нас Господь быть ТАМ среди лучших и чистых.
_________________
Частицу сердца нашего уносят
Сердца, ушедшие от нас на небеса.

Михаил Петров 1985-2006 ДТП
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=1506

Татьяна П.

Когда умирают дети...

Беседа о.Алексия Дарашевича, настоятеля храма Живоначальной Троицы в Поленове со слушателями радиостанции Радонеж состоялась в августе 2006 года, через неделю после того, как в автомобильной катастрофе погибли двое его детей, а еще двое находились в реанимации.
Сегодня мы поговорим о смерти. В эти дни становится как-то по-новому понятно и ясно, что это такое. Я благодарен всем, кто поминает моих детей Алешу и Настю и молится о них. Молитесь, молитесь о них, дорогие мои. Знайте, когда мы молимся, мы соединяемся с ними и не только с ними. В том мире все родные, все действительно братья и сестры. Мы и здесь называем себя братьями и сестрами, но по сути не являемся ими. Мы как-то даже не очень верим в то, что это возможно. А ведь на самом деле люди крещеные могут быть братьями и сестрами вне зависимости от достатка, занятий, привычек, возраста. Но мы даже не пытаемся этого делать. Даже в церкви мы стоим по одиночке. А в ином мире все действительно братья и сестры. И когда кого-то поминают, поминают всех. Вы не только чужих поминаете, вы своих этим поминаете. Поэтому поминайте…

Я сейчас стараюсь служить каждый день. В один из них, стоя на литургии перед распятием (а у нас в церкви в Поленове очень красивое распятие), я подумал: «Какой же красивый Господь! Какой же у Бога Отца был красивый Сын, какой же Он прекрасный был Сын! И как же Бог Сам отдал Его нам?..». Понимаете, вот откуда идет это отдание. Ведь сам Отец это сделал.
На отпевание пришло много молодых людей, и все говорили, что не было тяжести, а радость удивительная. Вы заметили, что когда кто-то умирает, мы надеваем черные траурные одежды. На панихиде это было как-то разительно -- все в черном, а я -- в белом. Я один в каком-то сияющем церковном одеянии. Согласно церковному преданию, первые христиане не надевали черных одежд, а облачались в белые. И это белое сияние и есть настоящее наше ощущение.
Тема смерти – трудна и очень серьезна. Даже тот, кто в этой жизни ни к чему серьезно не относится, смерть понимает, как что-то значительное. В последнее время все больше людей стало бояться смерти. Ведь она обрывает все человеческие стремления. Сейчас люди избегают даже думать о смерти, как бы отворачиваются от нее. Как будто, если сделать вид, что ее нет, то ее действительно не будет. Если кто-то умер, то сразу возникает вопрос: «Стоит ли сообщать об этом, ведь человек будет волноваться, зачем его волновать?» Это понятные переживания, но они человеческие, не Божии. Смерть, прежде всего, – это разговор Бога с человеком, это Слово Бога к человеку, и человек должен обязательно услышать Его. Нельзя лишать человека Слова, которое говорит Господь. Мы все едины, и когда Господь говорит что-то человеку, Он говорит это и его сыну, дочери, матери, отцу, всем близким, потому что все мы живем друг другом.
Когда произошла авария, то встал вопрос, сообщать или нет подруге дочери о том, что она погибла. Решили не сообщать. Это неправильно, абсолютно неправильно. Почему? Мне довелось сделать это совсем по-другому.
Когда я пришел в реанимацию, дети были в сознании. И вот Серафим открыл глаза и спросил: «А Настя умерла?». Я ответил: «Да». – «Да, я так и подумал. А Алеша?». – «И Алеша», – сказал я. И мальчик так спокойно, так ясно, так просто это принял. Почему так было? Потому, что это была правда. А правда Божия обладает чудесной силой, благодатью. Настоящей благодатью, которая животворит, которая дает силы. А мы, когда боимся, забываем, что за смертью благодать. Я знал это, и вот впервые столкнулся с таким явственным явлением силы Божией.
В мире все больше страданий, все больше смертей, каких-то несчастий. Мои дети лежат в Морозовской больнице, поэтому я каждый день бываю там, встречаюсь с врачами, и они рассказывают, что видят колоссальный вал детских смертей, и не знают, что происходит, даже говорят: «Что ни кроватка, то загадка». Но рядом с этими несчастьями есть благодать, и она очень близко. Я не сразу это осознал. Сначала ты живешь, действуешь, а только потом приходишь к мысли: «Господи, я ведь не рассчитывал на такое спокойствие, на такую простоту». А это все дано, дано молитвой и упованием на Господа. Какой огромной силой обладаем мы, православные, и наша Россия! Даже в самой простой молитве заложен огромный смысл. Ничего нет проще молитвы «Господи, помилуй мя, грешного». Мы привыкли так говорить, даже не задумываясь. А ведь слово «помилуй» значит не только «прости», но и «милуй», то есть «люби». В польском языке сохранилось слово «милость», т.е. «любовь». Так вот, «помилуй», значит «полюби меня, Господи». Мы все время просим у Господа максимальной любви. А что значит «полюби»? Настоящая любовь-милость будет тогда, когда Господь возьмет нас к Себе, а это и есть смерть. В этом мире мы видим смерть, а по сути это взятие нас Господом к Себе. Какое же это удивительное дело, событие, которое невозможно представить!

Я хочу сегодня говорить не о слезах, хотя слезы, конечно, есть. Я хочу говорить о той радости, которую даровал мне Господь. Радость эта – люди. Вы, мои духовные чада, вдруг оказались рядом со мной. Я знаю, что все вы работаете. Но очень многие приехали, некоторые преодолели тысячи километров. Церковь – это семья. И я увидел, что у меня действительно она есть.
Недавно я ехал с одним священником, потерявшим жену и сына, и посочувствовал: «Да, батюшка, ты теперь один остался». Он ответил: «Ты что, батюшка, я не один, как я могу быть один, ведь со мною Господь!». Мы никогда не бываем одни, никогда! И еще я хотел бы сказать Вам и тем, кто слышит нас, и, может быть, особенно тем, кто не слышит. Каким образом они могут сейчас услышать меня, не знаю. Но так мне хочется, чтобы они как-то это почувствовали! Становитесь, спешите быть православными, настоящими православными! Потому что в этой жизни надо быть готовым ко всему, потому что жизнь трудна, по-настоящему трудна. И кто знает, что ждет вас за порогом.
Вы не должны быть теми, кто просто время от времени заходит в церковь, ставит свечку, крестится, постится, а вроде и не постится; когда молится, а когда и не молится – ну, не получается. Нет, мои дорогие, жизнь слишком серьезная, чтобы быть хладными, чтобы быть теплыми, еле теплыми. Мы должны быть горячими, должны быть сильными православными, так чтобы не только, может быть, себе помочь, но и тем, кто рядом с нами. Вы говорите, что Ваша мама и Ваша подруга крещеные и думают, что они православные. Скорей всего. Но разве это так?..
Наша радиослушательница Елизавета делится со мной своим несчастьем: «У меня тоже горе, у меня погиб сын, два года назад. Я по нему плачу день и ночь и жду его домой. Не знаю, что мне делать…».
Я Вам скажу: матушка, матушка, как ни горько Вам это говорить, но зачем Вы это делаете? Вы думаете, что слезами своими можете ему чем-то помочь? То, что Вы делаете, делают очень многие, но… Сейчас я, может быть, имею право Вам сказать то, за что в другой раз меня могли упрекнуть: хорошо Вам, сытому, спокойному и счастливому так говорить. Я хочу сказать, что это безбожие, так поступать. Именно так, как это делаете Вы. Это маловерие, это неверие, это, по сути, не помощь ему, а просто камень на нем. Думаете, ему там легко? А Вы еще давите этой беспросветностью своей, тоской и унынием.
Разве Господь заповедал нам это? Думаете, сын этого от Вас ждет? Я уже говорил, хочу повторить: мы боимся смерти. Мы часто ссылаемся на святых отцов: «помни час смертный, и вовеки не согрешишь». Да, это говорит святой, но в его словах нет страха смерти, понимаете – нет! Вы помните, что был Ваш сын, мальчик Саша, упокой, Господи, его душу. И Вы уцепились за него, прошлого, не сегодняшнего, не думая о том, что с ним, с его душой сейчас. Так вот, «помни час смертный» значит «помни, что тебя ждет, помни и стремись к этому, думай об этом и готовься к этому».
Получается, мы боимся настоящего, подлинного христианства, а значит, боимся самого Христа. Не надо ужасаться смерти, это обычно и естественно. Странно, если бы это было не так, ибо кто такой Бог и кто такие мы? Он велик, Он огромен, Он невообразим по сравнению с нами. И даже апостолы ужасались. Помните, Петр? Бросился в ноги, сказал: «Господи, выйди от меня, ибо я человек грешный». Они ужасались, когда Господь открывался им не как Человек, а как Бог, что очень естественно для нашей грешной природы. Нам и нужно, наверно, бояться, но нужно бояться как детям, которые и боятся и тянутся к Господу, понимаете, тянутся. А мы куда тянемся, за что цепляемся? Мы же не к Господу тянемся.
Если бы к Господу тянулись, то искали бы света, добра, радости, потому, что Господь есть Любовь, Радость и Свет. Этот Свет бы проникал в нас. Если же мы не соединяемся с Ним, если тоска в нашей душе, то мы устремляемся не к Богу. Я понимаю, когда люди в тоске плачут и надрывают себе душу, я очень их понимаю. Но минута этих чувств, и Господь уводит меня от них. Не подумайте, что я кого-нибудь из вас осудил. Это мое сочувствие к Вам и желание вытащить Вас оттуда, где Вы сейчас находитесь. Когда человек стенает, плачет, вопиет, он боится и понимает, что его участь тяжела, горька и он хоть в какой-то мере, неосознанно, может быть, старается это разделить эту участь. Вот, по сути, что мы делаем. Но это неправильно.
Те, кто были до Христа, может быть, правильно это делали, другого способа не было, не было радости Воскресения. Но у нас-то, после Рождества Христова, Воскресения Христова есть другое, Господь даровал нам это другое. Мы можем с вами не только там быть с умершим. Там люди не испытывают облегчения от наших мучений. Ему от этого нет облегчения, более того еще тяжелее, потому, что вместо того, чтобы быть с ним, как клубок свернувшийся мучаться, пожирать себя, сжигать себя, нужно тащить его оттуда. Понимаете, тащить. А Вы что делаете? Вы совсем этого не делаете. А тащить Вы будете его, если сами будете стремиться к Богу. Если Вы не будете тащить, Вы сами не сможете никогда этого сделать. Господь будет тащить. Если Вы только потянетесь к Нему, ухватитесь за Него: "Господи, Господи, я Твоя, я с Тобой, Господи", и тогда Ваша вторая рука потянется к сыну и будет, будет ему за что уцепиться. За слабую Вашу руку, слабую, совсем немощную. Но будет это, сколько-то лет продлится не знаю, но Вы будете делать дело, святое дело. Божие дело. Во что нужно делать, мои дорогие. Мы еще себя в какой-то мере хвалим, вот смотрите, как я переживаю, как я переживаю. Вот кто-то там совсем не переживает, а я вот надрываю свою душу, плачу, глаза все выплакала, ослепла даже, Господи. Разве это, Господь, заповедал нам?
Другая наша слушательница говорит: «Детей дает Господь. Умирая, они возвращаются к своему Отцу, поэтому «убиваться» нельзя».
Вы совершенно правы. Когда мы так убиваемся, это говорит о нашем маловерии: у нас в душе нет конкретного ощущения, что мир Божий есть, он рядом и он прекрасен. Шаг сделал, и ты уже там, в том мире. Нас сбивает, нам не дает это сразу понять неожиданность. Леша с друзьями ехал в паломничество по Золотому кольцу, по нашим древним святыням. У него был второй день отпуска, и он давно обещал детям свозить их в путешествие. Ребята ехали, пели, потом по пути свернули к знакомым в другой храм, там тоже молодые ребята, девчонки. Они были полны радости. И они в эту радостную минуту попали в самую большую радость. Да, был, конечно, какой-то страшный момент, разрыв, надрыв, но надо было его пережить. Жизнь плотная, чтобы пройти через стену, ее нужно пробить. Это очень трудно и даже больно. Но за ней радость, свет.
Все происходит по воле Божией. Даже волос с головы человека не может упасть без Его воли. Если это воля Божия, то какое может быть переживание? А мы не понимаем и вменяем себе это в достоинство: какой я хороший человек, вот другая мать равнодушная, отправила, и ей все равно, а я - беспокоюсь!
Дорогие мои это заменитель духовной жизни, это не духовная жизнь. Это мешает нам жить по-Божьи. Переживание – это рудимент бездуховной жизни. В той безбожной жизни нам нельзя было не переживать, потому что без этого мы могли стать камнями, кирпичами и больше ничем. Когда человек неверующий, он вынужден переживать, у него другого способа жить духовно просто нет. И он берет хотя бы этот костыль – волнение. Он плачет, рыдает. Но нам дано Богом, Церковью гораздо большее. Нам дана ясность, нам дана вера. «Мир вам», – сказал Господь. В мире мы должны жить в ясности, в покое, с надеждой, с упованием на Господа.
Мир должен быть с нами. Мы так часто слышим это слово. Во время службы время от времени священник поворачивается к пастве, к братьям, к сестрам, благословляет их и говорит: «Мир вам». Все живет миром. Там, где мир, есть Господь. Там, где смута (говорят «смутно на душе»), Бога не видно. А почему? Мира нет. Мы должны успокоиться и положиться на волю Божию. Все рождается в простоте. Не нужно выдумывать, нужно просто делать то дело, которое Господь дает. Так было и у нас с матушкой. Мне позвонили, я сразу понял, какое у меня дело: я должен ехать к моим детям. Мне нужно было как-то выбраться из Поленова, я даже не знал, как это сделать, потому, что было 2 августа, обычный будний день. Мне это было трудно, но я решил эту проблему. Потом появилась вторая проблема, третья, четвертая, пятая… Я удивился, сколько их собралось. В это время я молился. В такой простоте и оказался Господь.
Благословение Божие и Ангела-Хранителя в вашей простой и обычной святой жизни.
Дети, о которых упоминается в этой статье, есть на сайте
Петров Михаил, Дарашевич Алексей, Дарашевич Анастасия, Бевза Анастасия. Царство им Небесное!
_________________
Частицу сердца нашего уносят
Сердца, ушедшие от нас на небеса.

Михаил Петров 1985-2006 ДТП
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=1506

Светлана

спасибо Татьяна, Бог видит как Вы милостивы и как Вы помогаете нам, спасибо, такие люди как Вы укрепляют других в вере. и сын Ваш радуется этому на небесах. Вы с ним обязательно встретитесь, а я постараюсь следовать Вашему примеру, чтобы Господь позволил мне увидеть братика в жизни вечной. Спасибо Вам за все и спаси Вас Бог!
_________________
пытаюсь жить дальше

ольга

Наталья, здравствуйте! у меня такое же горе , как и у Вас - погиб единственный сын! Что я только не выслушала за эти 2 с половиной года!
Никто не понимает, каково это... люди, которые имеют детей
учат , как надо себя вести - я впервые услышала это от коллег, с которыми проработала много лет. Не могу сказать, что я была неадекватна, но шутить и веселиться перестала. И вот моя "подруга" - у нее двое детей - заявляет при всех категорично: так нельзя себя вести!
при одобрении сотрудников... Кончилось, что уволили меня с работы! потом я эту сотрудницу встретила случайно на улице, она как бы раскаивалась, говорила, что под влиянием коллектива так сказала. А ведь у всех есть дети! или одна сотрудница, бездетная, остановила меня в коридоре и тоже говорила, чтоб я сильно не переживала, уже ничего не изменится от моих переживаний. Но я ей не стала вспоминать, что она была в депрессии полтора года, когда у ней сдохла ( другого слова не подобрать) собака. Вот так реагируют люди! интеллигентные, работники редакции... горе не каждый может разделить, лучше "убрать" человека и забыть о неприятном. А до этого все знали моего сына, вместе ездили на праздничные дни в пансионаты, интересовались его успехами. Теперь сижу дома, ничего не болит, только душа. И многие удивляются, когда выйдешь причесанная, подкрашенная : как хорошо ты выглядишь! и с изумлением рассматривают тебя...как будто теперь и умываться не надо! что мне искать теперь - дружбы? развлечений, по совету мужа? вся жизнь под откос - как с этим справиться? или жить как мне посоветовали - день прошел, да и ладно...]

Татьяна П.

Готовы ли мы к смерти близких? ( Игумен Савва (Молчанов)

Осенью прошлого года в автокатастрофе погиб замечательный русский юноша Сергий, 20 лет, курсант военного училища. 3 октября я совершал по нему панихиду. На похоронах было очень много народу, около трехсот-четырехсот человек, в основном молодежь. Ребята часто приезжали на могилу и возлагали цветы. Я почти ежедневно на могиле Сережи совершал панихиды. Думал: а что им сказать? Ведь священник должен произнести какое-то слово, которое бы служило утешением. Прежде всего - для тяжко скорбящих родителей, особенно матери.

Главное, о чем каждый из нас должен задуматься: насколько ты готов к смерти? Не своей. Здесь все понятно. Надо оставить свои грехи. Надо все жизненные ошибки были исповедать и к ним больше не возвращаться. Читать литературу. Задавать вопросы священникам. Ездить в монастыри. Задавать вопросы старцам о вечной жизни, о своем переходе.

Но готовы ли мы к смерти близких? Потому что для нас, особенно для людей невоцерковленных, это чрезвычайно тяжело. В момент смерти близкого человека уже бесполезно открывать книгу А. И. Осипова "Посмертная жизнь души" или какую-то другую. Утешение там искать невозможно. А могил-то прибавляется. И завтра будут прибавляться. И рядом с нами будут уходить люди. И близкие, может быть, раньше нас. Отодвинь, Господи этот день! Насколько мы готовы к этому - вот что важно. Сама боль невыразима, когда человек при потере сына почти слепнет, теряет слух. У него окаменевшее лицо от горя, остановившиеся глаза. Церковь нас к потерям готовит заранее. И очень важно быть готовыми. Потому что это горе, это боль, если ты не готов - она не позволит состояться самому главному. Не позволит молиться, как я только что сказал. А нашим близким только это и нужно.

Мы с вами прекрасно знаем, что человек остается жить, что такими же глазами смотрит на те предметы, которые только что его окружали. Но раньше он смотрел из своего тела, а теперь смотрит рядом со своим телом, которое вдруг, в один момент стало уже не нужной одеждой. Не потому, что машина выехала навстречу, неправильно совершая обгон, как это было в этом случае. На самом деле, это рука Божия ведет человека по жизни и определяет, сколько нам всем нужно жить. И этого нельзя понять, если ты не готов, если ты не открыл себя для проповеди Церкви в отношении вечной жизни.

Я вам сейчас скажу такую вещь: у живого могилы быть не может. Что такое могилы наших родственников, которые мы посещаем, на которых мы совершаем панихиды, на лавочках сидим, тихонько плачем, разговариваем с ними? Это место, где лежит дорогая нам одежда близкого человека. А он сам жив, и жив в такой высокой тайне, которую постичь невозможно.

Вот он переходит. Оставляет эту одежду. А себя ощущает точно таким, как мы, и вдруг - нас с вами никто не видит! Вроде все нормально. Но мы ни к кому обратиться не можем, сказать, дотронуться. Вы представляете, какое смятение вдруг, какой шок! И что человек начинает испытывать? Да, в это время, учит нас Церковь, по промыслу Божьему к тем, кто переступает эту черту, являются родственники, являются светлые ангелы для того, чтобы поддержать. Я надеюсь, что все-таки мы успеем - дай нам Господи, время на покаяние - так подойти к последнему дню своей жизни, чтобы нас никто другой там не встретил. Потому что кроме родственников, почивших и уже в вечной жизни находящихся и ангелов, вы знаете, кто там есть. Не приведи Господи! Человек находится в состоянии смятения. Можно представить, насколько ему нужна помощь! И не только тех родственников, которые перешли в вечную жизнь до новопреставленного, но и тех, кто остался в живых. Ведь эта «вечная память», которую провозглашает Церковь, касается не только таинственного пребывания близких в той области, где есть Бог. Но она касается и памяти нашей о той вечности, в которую перешел новопреставленный. Ему можно ухватиться за благодать. Только она может поддержать его и быть опорой. Но если этой молитвы нет, мы с вами не может представить, насколько им, ушедшим, было бы тяжело. Что у нас получается? Мы любим родственников. Любим до того, что нам без них и жизнь не нужна. Дед и бабушка Сережи говорили: «Мы сами готовы лечь в могилу вместо него, только бы он был жив». Но если мы будем подготовлены заранее - эта боль будет служить препятствием. Получается парадоксальная ситуация. Наша любовь к покойному упирается только в земную потерю. Никуда не идет дальше и не может оказать ему никакой поддержки. Она является уже для него бесполезной и нежелательной, а для родственников убийственно смертельным чувством. Всю любовь в течение всей жизни мать и отец отдают своему ребенку. И вот, по промыслу Божию, уходит ребенок туда, в высь. И всю любовь нужно отдать и вложить до упора. Не в слезы, когда человек так плачет, что уже слез просто нет. А в молитвы. Так что уже больше молиться человек просто не сможет. Всего себя, всю любовь вложить в молитву.

Вы знаете, как Церковь, как святые отцы относятся к снам. Особенно трепетно мы присматриваемся к этим явлениям нашего бытия, когда уходят за порог вечности наши родственники. И святые отцы говорят так, что как к снам относиться –никаких выводов особых не делать. Но я вам расскажу сон.

Семья погибшего никогда не ходила в церковь. Но люди чрезвычайно порядочные, семья военнослужащих. И вот после девятого дня я остался совершать панихиду. Были родители, бабушка осталась дома. Вечер, седьмой час. Бабушка заснула. И вот видит сон. На кладбище, там, где могила Сережи, могила пустая, но рядом стоит дом. Она с дочерью, с мамой покойного, входит в дом, и видит - в доме лежит гроб. Именно гроб, в котором похоронен Сережа. Но он сам лежит рядом, накрытый дерюжкой, как мне родственники рассказывали. И кто-то хочет приоткрыть тело покойного, а мать говорит: не нужно. Сейчас батюшка придет и его омоет. А дело в том, что авария была настолько страшная, что этот молодой человек был изуродован страшным ударом встречного автомобиля. И бабушка видит руки, руки священника, которые открывают эту дерюжку до пояса. И покойный лежит совершенно чистый. Как живой.

И когда я услышал этот рассказ - подумал: как Господь дает слова утешения, чувства, мысли утешающие. Насколько нужна молитва за покойного, какую силу имеет эта молитва! Когда мне рассказали этот сон - я подумал о громадной ответственности священника, о той власти, которой Господь наделяет его. Сколько у нас власть имущих! Но ни у кого нет такой власти, как у простого, казалось бы, сельского батюшки. Молитва, которую поручила ему Церковь совершать, не только утешает тех, кто на земле. Она проникает ввысь, в вечную жизнь. Такой властью не обладает никто. Только священнослужители, которые облечены благодатью рукоположения. Вот как помогает молитва о наших усопших, о наших покойных, которые мы совершаем не только на кладбище, но и в церкви, поминаем их дома! Мне кажется, Господь в этом сне пытался сказать нам, насколько важна молитва, и насколько важно именно на нее положить усилия. И все переживания, которые, как течение реки бурное, порой смертельно опасное, все сметающее на своем пути, течение этого горя, боли - нужно направить сознательно, усилием воли только в одно место. В молитву о покойном. И тогда наша скорбь не будет нас убивать. Нам тяжело. Но наша боль, которую мы здесь испытываем, претворится в благодать там, для наших покойных. И принесет великую пользу.

Когда я шел на панихиду, на 40-й день, я решил перед службой сказать несколько слов. Обычно батюшки говорят после завершения заупокойного богослужения. А я решил до. Сказать, о смысле того, с чем мы столкнулись и что сопереживаем, и как относиться нам к нашему горю. И что нам делать. Но лучше любой проповеди и человеческого слова все это раскроет текст самой панихиды - скорбный, благодатный, мужественный, исполненный громадной духовной силы, способной умиротворить самое скорбящее человеческое сердце. Человек, который потерял близкого, который не принимает волю Божию, о его уходе из этого мира - в каком он состоянии? Помните, как у одного из поэтов дореволюционных: «и швырнула в священника обручальным кольцом»? Но в меня обручальными кольцами не швыряли на деле, словами - да. Десять лет назад пришлось и такое проявление горя женского принять в свое сердце. Так вот, молитвы, заупокойного богослужения способны умиротворить и такое сердце. Больше того, в этих молитвах славится Бог и тот человек, который ропщет на Бога, который не принимает волю Божию о своем родственнике. И вдруг звучит: слава Отцу и Сыну и Святому Духу! Человек, который в Церковь-то не ходил - вдруг поднимает руку для крестного знамения. Крестится и кланяется Богу. По образу и подобию Его созданы мы. И Отца нашего небесного мы все чувствуем. В эти трагические минуты, возможно, сам человек не понимает, что происходит с ним. Он принимает волю Божию. Какова же громадная сила духа Святаго заключается в песнопениях панихиды! Мы многого не замечаем. Но именно панихида, именно молитва, особенно общая молитва, является и проповедью, и утешением, и силой для тех, кто теряет своих родных, близких людей.

Сегодня я в очередной раз напоминаю о том, как нам нужно слушать нашу мать - Церковь, верить ей еще до того, как наступит час испытаний. Да, у нас есть поговорка: гром не грянет, мужик не перекрестится. И есть определенная доля правды в этих словах. Только у нас, у русских, поговорки какие-то все трагические. Когда грянет гром - ох, как трудно креститься! Нам бы заранее. Если уж о поговорках заговорили, то надо готовить сани летом. Это ведь наша подготовка. Это наш взгляд в вечную жизнь, туда, вверх от нашей земной обыденности, горизонтали, если хотите, от наших грехов. Прошу вас помолиться б успокоении приснопамятного Сергея и о здравии скорбящих его родителей, тяжко скобящей Людмилы и скорбящего Андрея со сродниками. Всем нам известный и любимый батюшка старец Иоанн Крестьянкин в завещании своим духовным чадам и нам всем говорил: Дети, любите друг друга, молитесь за живых и за мертвых. Прошу ваших молитв. Бог в помощь, братья и сестры!
_________________
Частицу сердца нашего уносят
Сердца, ушедшие от нас на небеса.

Михаил Петров 1985-2006 ДТП
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=1506

наталья · Зарегистрирован: 07.03.2008 Сообщения: 428

Олечка, невозможно бессердечным объяснить своё горе, если их лично это не касается. Выглядеть нормально и жить - необходимо (правда очень трудно). Мой сын никогда не краснел за меня, нигде, я всегда следила за собой, и сейчас я уверена, он меня видит и ему будет стыдно, если буду валяться под забором пьяная и грязная. Людям, конечно будет о чём поговорить: вон как милая переживает, и не бросят, дотащат до дома. А когда ты идёшь по удице и прохожие даже не догадываются по твоему облику, какой камень у тебя на душе, впечатление, что ты "успешно всё пережила", им невдомёк, что сын умер один раз, а ты умираешь каждый день.
Надо жить, помнить, молиться. Ради наших детей, ведь мы их любим ещё сильнее.

Елена Вячеславовна

Еще больнее, когда очень "близкие" подруги, с которыми, казалось бы, пуд соли съели, детей вместе поднимали, делились куском хлеба в тяжелые времена, дети однокласники- все вместе, праздники, будни... И вдруг глухое непонимание, стена и удивление, что это с тобой, голос грустный по телефону, плачешь, что-то случилось? СЛУЧИЛОСЬ. у меня только одно случилось. СЫНА БОЛЬШЕ НЕТ!!! -"Но ты же вроде как бы пережила?!!" И тут же- "как я по сыночку соскучилась, два месяца не видела" (учится в другом городе). А моего сына нет уже 10 месяцев, и никогда уже не будет, НИКОГДА
Тоска, страшная, тянущая в темноту тоска. Но рядом еще один сын, старший, которому не легче. Как должно страдать сердце матери, потерявшей одного сына и видеть тяжелейшие муки другого, на руках которого внезапно, в течении 5 минут, без видимых причин умирает родной братишка, младше всего на полтора года? Они росли как двойняшки. Вместе всегда, все общее, все пополам. Он нес его на руках, потерявшего сознание и тяжело дышащего, нес домой, казалось, вот донесу до дома и все наладится- успел донести и открыть дверь... Я видела как было ему плохо и тяжело, сразу, но сама, ослепшая, окаменевшая - ничем не могла помочь. И только через девять месяцев я очнулась и поняла, какую вину несет на себе старший, что - "если бы я сразу, там, на улице вызвал скорую, а не понес его домой.." Нашего мальчика убил ЦЕЗИЙ-317 (ядерный компонент), помочь ему уже никто не мог. Как разорвать сердце пополам? "Хорошо выглядешь, помолодела"-слышу от многих. Согласно с Натальей "Надо жить, помнить, молиться. Ради наших детей, ведь мы их любим ещё сильнее."

Ольга Лан

marina · Зарегистрирован: 11.04.2008 Сообщения: 5

Да.уж! Я,думала, что здесь люди поддерживают друг друга словами поддержки..Что боль будет с каждым днем больше, можно было и не говорить...Не каждый сможет это пережить..Не надо программировать человека так!

Mikyur

Марина! Не верьте Вы! Время - ЛЕЧИТ! Иначе, мы все бы сейчас просто посвихнулись, и наложили на себя руки! Жить надо дальше! Не забывая ушедших, но и не впадая в вечную скорбь и тоску! Ведь, по большому счёту, никто не знает что ждёт нас ТАМ! А может это начало новой жизни? Нет, не в раю, а именно опять в нашем мире, только в другом теле и с "чистого листа"! И, может в этой новой жизни, ваш любимый человечек, будет более счастлив! Верьте в хорошее! Живите, так, как велит вам совесть!
_________________
С Уважением, Михаил.

Олеся · Зарегистрирован: 18.03.2008 Сообщения: 12

Здравствуйте Марина! Очень сочувствую Вам, действительно очень тяжело терять близких а тем более детей. Слава Богу что у вас есть еще и дочь это очень хорошо, теперь вы должны жить для нее и беречь ее. Сегодня ровно три месяца как у меня погиб брат у него отсталось двое детишек самому маленькому только 5 месяцев. Когда все это случилось я думала что я сойду сума, но потом когда более менее пришла в себя и сказала себе что надо жить дальше и заботиться и детках моего брата я их обоих крестила в церкви. А по поводу прокуратуры кому мы нужны обычные люди пока денег не даш никто и ничего делать не будет. Смерть моего брата спустили на тормозах и дело закрыли уже через 2 дня как следственный комитет получил документы. Поэтому держитесь и пытайтесь жить дальше. Эта боль она никогда не пройдет. Просто нужно жить дальше.

Татьяна П.

Нет, неправда! Лечит время!
Но это не то же самое что забвение. Мы продолжаем любить их. Помним каждое мгновение жизни с ними- с каждым восходящим лучом солнца и до последнего отблеска вечерней зари. Помним с каждым вздохом, с каждым ударом сердца. Но это уже не отчаяние, не безумие. Эта память светла. И каждый прожитый день приближает нас к встрече с ними. И Там мы будем уже всегда вместе! Разве жить с такими мыслями не легче? Зачем вселять в разбитые сердца тоску и уныние?
Я знаю о чем пишу. Я говорю только о том, что пережила сама.
Давайте поддерживать друг-друга. Вместе всегда легче пережить боль.
_________________
Частицу сердца нашего уносят
Сердца, ушедшие от нас на небеса.

Михаил Петров 1985-2006 ДТП
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=1506

юлия

И все-таки время лечит… Все равно все раны постепенно затягиваются, заживают и перестают ТАК болеть…
Любая, даже самая сильная боль со временем затихает.
Боль проходит.
А шрамы остаются…
Если порезать палец, пойдет кровь. Ее можно остановить, прижав платок к порезу. Затем ранка затянется, а на ее месте останется маленький шрам, который впоследствии вряд ли вас когда-нибудь побеспокоит. А что делать, если рана не на пальце, а в сердце? Где взять этот заветный платочек, который исцелит сердце и со временем поможет превратить этот порез в шрам? Как человеку остановить этот поток боли? На этот вопрос знает ответ одно лишь сердце. Только оно знает, почему постепенно даже самая глубокая рана заживает и перестает отдаваться болью на малейшее воспоминание о ней.

наталья · Зарегистрирован: 07.03.2008 Сообщения: 428

Девочки, мы выживаем, наверное, потому, что до конца сами не верим в то, что с нами произошло. Лично у меня иногда промелькнёт осознание того, что произошло. Немедлеердце разрывается на тряпочки в этот момент, именно момент, больше ему не выдержать. Потом долго больно, и опять жду и не верю, что мой Женька меня оставил, и я буду жить без него. Сегодня 10 месяцев со дня его смерти, а я жива, ем, пью, сплю и вообще живу. Расскажи мне кто про это до его смерти, я бы не поверила что способна с ЭТИМ ЖИТЬ. Я не психолог, но возьму на себя смелость и предложу вам подумать: у некоторых людей дети очень серьёзные инвалиды, которые не могут себя обслуживать, дети-наркоманы, которые несут всё из дома, издеваются над родителями, убивают родителей, продают жильё и умирают на улицах, или не умирают, но родители понимают, если дети их переживут, то жизнь у них будет хуже смерти. Каково жить и ждать и желать того, чтобы ребёнок умер раньше, потому что он НИКОМУ НЕ БУДЕТ НУЖЕН. Это, девочки, ещё страшнее, чем похоронить внезапно умершего ребёнка.
Ещё я хочу сказать по поводу прокуратуры, не опускайте руки, пишите, жалуйтесь. Откроют тому, кто стучится. Мне трижды присылали бумагу о том, что в аварии мой сын виноват сам, я писала жалобы, мне отказывали, я писала снова и вот , наконец, 8 мая завели уголовное дело, показали мне видеозапись с места аварии, страшно, но теперь я точно знаю, как погиб мой сын и он в аварии не виноват. Есть порядочные люди везде, ищите, пишите, не опускайте руки. Правда есть.

Светлана 2008

Добрый день добрые люди! 19 апреля 2008 года ушёл из жизни мой любимый мальчик, сыночек Степаша ему только в марте исполнилось 16 лет...Ничего не предвещало его смерти, ушёл погулять с друзьями смеялся улыбался а через час нам позвонили что он умер.Внезапно,
причину смерти до сих пор не установили.
Я до сих пор не могу поверить в это, я не могу осознать это, я его жду. Я не понимаю почему я жива, почему моё сердце всё это выжержало...не понимаю почему я ем,пью и вообще живу...Разве я могу? Разве я должна?Такой красивый парень, только начал расцветать, рост под 1,90, голубые глаза. На похоронах было детей человек 300-400 а девчонок неисчислимое количество и целовали его в гробу. Я даже никогда не думала что у моего сына столько друзей и его так любят...
За что? Почему? Почему именно он? Эти вопросы меня будут мучать вечно....
Не могу,не хочу дальше жить...зачем? Ради чего? и имею ли я на это право?