Православный взгляд на ТМ, или жизнь после смерти

[Кто здесь]

Возможно ли изменение с душой человека после его телесной смерти?

Священник Павел Гумеров

Библия говорит, что да. Если же кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сем веке, ни в Будущем (Мф.12,32). Т.е. из этих слов видно, что прощение может быть не только сейчас, но и в будущем веке. Если бы за гробом не было изменения души, не было бы и благовествования: Он и находящимся в темнице духам, сойдя, проповедал (Петр.3,19). Христос сошел в ад и проповедовал Евангелие в аду тем, кто там находился. И это были не бесы, а именно души умерших. Вечность еще не начинается для человека после его смерти, вечность наступит только после Страшного Суда. Смерть до Суда не есть вхождение в вечность. Души убиенных пребывали во времени: Сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время. (Откр.6,11). Зачем Христос имеет ключи от ада? (Откр. 1,1. Ключами что делают? Не только закрывают, но и открывают.
5) Что касается Притчи о богаче и Лазаре, которую часто приводят как аргумент против возможности посмертного изменения участи человека, а значит, и против молитвы за умерших, то время ее действия понимается двояко: с одной стороны, это то, что было до крестной смерти Христа и Его сошествия в ад, времена Ветхого Завета. Тогда действительно — молись, не молись, проси, не проси — все равно все души находились в аду. Праведники находились на Лоне Авраама, месте, избавленном от страданий. Но с другой стороны, она отображает и то, что происходит сейчас, когда умирает человек крайне немилосердный, с холодным сердцем, и потом, «забивший» на Бога и Его Закон. Это видно из того, что богач просит Авраама послать Лазаря к его братьям, но Авраам говорит, что если Моисея и пророков не слушают, то и не поверят в воскресение умершего Лазаря (наверняка найдут какое-то «рационалистическое» и «научное» объяснение этого). За таких людей молиться действительно не имеет смысла. Поэтому Церковь молится именно за ПРАВОСЛАВНЫХ ХРИСТИАН, а не за атеистов, агностиков, скептиков, всебяверов или кого бы то ни было еще.
6) Во времена Христа и апостолов обычай поминать умерших и приносить за них умилостивительные жертвы у евреев существовал, потому что описан еще задолго до рождения Христа во 2 Маккавейской книге: «Потом Иуда, взяв с собою войско, отправился в город Одоллам, и так как наступал седьмой день, то они очистились по обычаю и праздновали субботу. На другой день бывшие с Иудою пошли, как требовал долг, перенести тела павших и положить их вместе со сродниками в отеческих гробницах. И нашли они у каждого из умерших под хитонами посвящённые Иамнийским идолам вещи, что закон запрещал Иудеям: и сделалось всем явно, по какой причине они пали. Итак все прославили праведного Судию Господа, открывающего сокровенное, и обратились к молитве, прося, да будет совершенно изглажен содеянный грех; а доблестный Иуда увещевал народ хранить себя от грехов, видя своими глазами, что случилось по вине павших. Сделав же сбор по числу мужей до двух тысяч драхм серебра, он послал в Иерусалим, чтобы принести жертву за грех, и поступил весьма хорошо и благочестно, помышляя о воскресении; ибо, если бы он не надеялся, что павшие в сражении воскреснут, то излишне и напрасно было бы молиться о мёртвых. Но он помышлял, что скончавшимся в благочестии уготована превосходная награда, — какая святая и благочестивая мысль! — Посему принёс за умерших умилостивительную жертву, да разрешатся от греха» (2 Мак.12:38-45).
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

MEMENTO MORI

Священник Сергий Бегиян

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли. Марина Цветаева

Преподобный Серафим незадолго до смерти потребовал сделать ему гроб и поставил его в сенях. Часто он останавливался около него и молился, готовясь к часу смертному. Так же поступали и многие другие святые. Из этого можно заключить, что даже изобилие благодати Божией не позволяло им так думать о вечности, будто там у них всё «схвачено». Сколько же нам, нерадивым, должно приводить себе не ум «последняя своя»! «Помни последняя твоя – и во веки не согрешишь» (Сир. 7: 39), – говорит Слово Божие.

Память смертная – регулятор поведения человека, проверка его разума и души. В нашем секуляризованном обществе говорить о смерти невозможно. Особенно когда речь становится адресной. Скажи человеку: «Ты умрешь», – и это будет расцениваться как проклятие. Хотя ничего нового в этой информации нет. Как сказал один современный богослов, все мы знаем, что умрем, и все в это не верим.

Эта табуированная тема всплывает только тогда, когда приближается пограничная ситуация. И, к сожалению, приближение смерти кого-то из родственников заставляет домашних вспомнить все приметы и суеверия, которые породил народный фольклор. К священнику, как правило, обращаются в последнюю минуту, когда уже надо отпевать, причем никого не интересует вопрос: а как же по-христиански подготовить человека к смерти (на церковном языке это называется «напутствовать») и проводить покойного?

Всё, что нужно от батюшки, – только совершение отпевания, да по возможности – проводы на кладбище. За всё время моего священства я уж и не знаю, сколько человек отпел, но еще ни разу ни один родственник покойного не обратился ко мне с вопросом: как нужно приготовить дом, как в доме положить тело, какие молитвы читать до отпевания (хорошо еще, что иногда спрашивают, как после молиться), как организовать поминальный стол – как всё это сделать так, чтобы было благочестиво, а не тяп-ляп.

Я думаю, никто так не знаком с дикими обычаями похорон, как сельское священство. Можно даже не упоминать, наверное, всем известные обряды: накрывать зеркала и посыпать дорогу за умершим еловыми веточками. Это просто невинные традиции по сравнению, например, с «заземлением» покойника. Представьте картину: входит священник в комнату к покойнику, а от батареи к гробу тянется тонкая медная проволока, которая намотана на палец мертвецу. Ответа, для чего нужен сей «гаджет», я так и не добился за шесть лет.

Говорят, что якобы от этого не так быстро идут процессы разложения, но понятно, что это чистой воды выдумка. В сильную жару обкладывают тело бутылками с холодной водой или пакетами с солью – это еще можно понять. Но «заземление» – явно «печать» XX века. Второе объяснение этой традиции – снятие напряжения с мышц, чтобы не было непроизвольных мышечных сокращений. Однако напряжение мышц – это совершенно не статическое электричество, и так от него не избавиться. Но если бы это было вершиной человеческой мудрости, данной статьи не было бы.

Отдельно можно вспомнить о том, какие предметы кладутся в гроб. Понятно, что человека одевают. И при этом в гроб идет множество личных предметов: кепка, расческа, сигареты, зажигалка. Зачем? Объяснение простое: покойный любил. Если покойная пользовалась косметикой, ей обязательно накрасят губы, ресницы и проч. Как выглядят ярко-красные губы на фоне мертвящей бледности лица, догадаться нетрудно.
Бывают особо экзотические случаи: например, знакомый священник столкнулся с тем, что в гроб положили… косу. Настоящую металлическую косу, только без ручки. Как вы думаете, для чего? Ни за что не догадаетесь! Я просто обязан передать ответ в оригинальной белорусской стилистике: «Каб не уздымауся». Чтоб не вставал, то есть. Я думаю, для этой цели недостаточно просто рядом положить косу. Некоторые продвинутые люди для этого используют осиновый кол.

Но и это цветочки. Вероятно, уже есть прецеденты, когда в гроб кладут ноутбук или мобильный телефон, но я пока с этим не сталкивался.

Хотя нет, с мобильным я погорячился. Дело было так.

Молодой человек, обливаясь слезами, с кем-то говорил по мобильному телефону, а потом – приставлял трубку к уху покойного

Отпевал я как-то пожилую супружескую пару. Не помню подробностей, что-то случилось с газом, и они вдвоем угорели. Похороны были очень скорбные. Действительно, так бывает, что чужое горе сильно тебя трогает, и это был как раз такой случай. До определенного момента. После отпевания вся процессия пришла на кладбище, и я в том числе. После короткой заупокойной литии я предложил родственникам попрощаться с покойными, а сам стал заниматься освящением надгробного креста, могилы и т.д. В середине своих дел я внезапно понял, что что-то идет не так, как обычно.

Около гробов началась какая-то возня, а причитания стали гораздо громче. Не понимая, в чем дело, я подошел к гробу и увидел такую картину. Молодой человек, обливаясь слезами, с кем-то говорил по мобильному телефону, а потом – приставлял трубку к уху покойного. Потом опять подносил к своему лицу, что-то говорил – и снова прикладывал к уху – на этот раз покойницы. Первой моей реакцией была банальная растерянность. Что он делает? Что это такое? Я оглядываюсь, смотрю на людей, немым взором спрашивая, что происходит, и вижу, что вокруг все рыдают, глядя на эту дикую сцену.

Наконец я начинаю выходить из ступора и задаю вопрос. Выясняется, что не все родственники смогли приехать на погребение. Откуда-то с далекого севера не смогла приехать дочь. И вот родственники нашли выход из ситуации: дочка прощается с покойными по телефону. Она, сидя в доме за тысячи километров отсюда, говорит в трубку слова, которые тут вылетают в безжизненное ухо мертвеца.

Воистину: до чего дошел прогресс! Прям мороз по коже от такого прогресса. Удивительно, что, когда на кладбище мы подходим к покойному и лобзаем его, это воспринимается как последнее дело любви. Всё понятно четко: вот тело, оно безжизненно, где-то рядом душа – она-то видит нас и слышит наши слова. И мы воздаем честь телу только потому, что оно было соединено с душой и когда-то снова имеет с ним воссоединиться.
Но мы никак не веруем в то, что оно само по себе, оставленное душой, имеет человеческие качества, например слух. Эти качества дает душа. И эту веру выражает Церковь, когда неоднократно поет на погребении, что тело без души только «персть», «пепел», «земля». Поэтому такое «прощание» – не имеет даже названия. Оно – плод полнейшего христианского невежества. Скоро, очевидно, будем уже прощаться и по «скайпу».

Но Церковь говорит нам, что каждый из нас имеет возможность незримо соединиться с усопшим – в молитве. И эта связь совсем другого уровня, нежели мобильная. И потому более уместным со стороны дочери поступком было бы заказать в этот день панихиду в ближайшем храме и соединить свою молитву с нашей.

Вообще технические новинки для погребения мало нужны. Вот, например, фотоаппарат. Несколько лет уже как сталкиваюсь, что люди фотографируют усопших родных в гробу (а потом еще и вешают эти фото на стену). Для чего это нужно? Мы делаем фотографии в те моменты, которые бы хотели вспоминать в будущем. Вспоминать – и радоваться. Зачем же увековечивать такой момент, когда при одном взгляде на фото вновь текут ручьи слез и у некоторых начинается истерика? Это уже совершенно не память смертная, а мазохизм какой-то. Добровольное вызывание уныния и величайшей скорби. Напомню, что «печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7: 10), а тут печаль самая что ни на есть «мирская». Мы должны думать не о теле, которое покоится в земле, а о душе, которая обитает на Небесах.

Большие скорости и огромные расстояния, разделяющие родню, – тоже плоды современной цивилизации. Сейчас семьи бывают так разбросаны по миру, как раньше и не снилось людям. Конечно, теперь часто бывает проблемой собраться всем одновременно для отпевания. По этому поводу я хочу рассказать еще одну историю, после которой вы поймете, что «заземление» – это только цветочки.

Доживем до понедельника

В феврале этого года меня позвали отпевать одного человека. Дело было в субботу. Я пришел в дом, совершил молитвы и начал готовиться к выносу тела. В этот момент родные попросили освятить землю в пакетике. Я им ответил, что в этом нет нужды, поскольку я вместе с ними иду на кладбище. Как известно, если священник сопровождает покойного на кладбище, там, после положенных молитв, когда гроб опустят в могилу, батюшка берет лопату и со словами «Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней» трижды «крестовидно мещет» землю поверх гроба. Это указание Требника. Если священник по какой-то причине не может пойти на кладбище, то после отпевания освящается земля, и родные сами на кладбище крестообразно посыпают гроб этой землей. Всё это я подробно объяснил родным, но не встретил сочувствия в их глазах.

– Нет, батюшка, – возразили они мне. – Нам нужна земля в пакете, потому что сейчас, когда мы пойдем на кладбище, вы там не будете сыпать землю на гроб.

– Почему? – добродушно удивился я.

– Потому что мы не будем засыпать могилу, – последовал сногсшибательный ответ.

– М-м-м? – мне показалось, что я ослышался.

– Дело в том, – начали они, – что не все родственники смогли приехать сегодня. («И тут то же самое», – подумал я.) Поэтому вы помолитесь, мы закроем крышку, опустим гроб – а засыпать не будем. Завтра приедут родственники, мы пойдем на кладбище, поднимем гроб, попрощаемся, снова опустим гроб в могилу и засыплем землей. Вот почему нам нужно, чтобы вы освятили землю тут, – заключили они.

Люди возьмут своего умершего родственника, с почестями бросят в яму, потом пойдут домой, спокойно поужинают, лягут спать, а назавтра снова достанут его из могилы?..

Сказать, что у меня отняло речь, – значит, ничего не сказать. Я просто обалдел. Люди возьмут своего умершего родственника, с почестями бросят в яму, потом пойдут домой, спокойно поужинают, лягут спать, назавтра снова достанут его из могилы… попрощаются… и снова опустят… Не кошмар ли?!

– Да вы что! – возмутился я. – Я такого «чуда» с роду не видал! Да и вообще сегодня – второй день смерти, хоронить положено на третий. В чем проблема? Пусть покойник «переночует» еще одну ночь дома, завтра приедут родственники, вы по-человечески (аргумент «по-христиански» я тут даже не стал употреблять) попрощаетесь и похороните его.

Однако я нисколько не смог их переубедить. Напоминаю, был февраль, совершенно не было никакой нужды хоронить человека на второй день, как иногда бывает из-за жары. Один их аргумент перевесил все мои «богословские» доводы: у нас так принято «испокон веков» (на белорусском это звучит так: «спрадвеку»). Собственно, этим аргументом отражаются все нападки священства на народное «истинное благочестие».

До сих пор, когда я думаю об этой кощунственной практике, – мурашки по коже.

***

Я бы мог рассказать еще не одну подобную поразительную историю, но цель у меня иная. Смерть – это таинство перехода человека из мира видимого в мир невидимый, высший. И это не только экзамен и закономерный итог жизни и подвигов преставляющейся души, но и всегда урок для присутствующих при этом свидетелей. Причем удивительно: урок для себя можно извлечь всегда, независимо от того, был человек добродетельным или порочным. Просто урок может быть положительным или отрицательным – как ответ задачи. И мне кажется, что вся обстановка похорон также является закономерным итогом и завершением жизни покойного. Проводили мы человека по-язычески, обставив нелепыми традициями и обрядами, с музыкой или без, с ворохом живых цветов и теплой молитвой или пластиковых венков с такими же искусственными эмоциями – тут часто Господь всё приводит в соответствие с жизнью новопреставленного, хотя иногда бывают особые случаи. Я имею в виду, что если вся наша жизнь – фарс и фальшивка, то в такой же фарс превратятся и наши похороны.

Отпевание
Отпевание

Недаром я начал повествование с памяти смертной. Человек, имеющий память смертную, ведет себя совсем иначе, чем тот, который не верит в свою смерть. Если я наверняка знаю, что вскоре умру, – то не буду осуждать или завидовать. Что мне в этом, когда сегодня или завтра сам предстану на суд Божий? Я не стану обманывать, собирать себе бесчисленные имения, думать о мести или развлечениях. Все мысли осужденного на смерть крутятся только вокруг предстоящего Перехода. «Древний патерик» рассказывает о двух иноках, которые однажды, бросая глину на келью, сказали друг другу: если теперь посетит нас Бог, что будем делать? Заплакав, они оставили глину и удалились в свои кельи. Так было бы и у нас. От нашей невнимательной и ленивой молитвы не осталось бы и следа, помышляй мы вечером о том, что утром можем не проснуться. Вот только встань на молитву и скажи сам себе: «Это моя последняя молитва». И если удержишь эту мысль в сердце, ум перестанет кружиться по сторонам, а станет оплакивать себя на каждом «Господи, помилуй». А если бы мы думали о скорой смерти всякий раз, как приходят греховные помыслы, то церковный мир (хотя бы церковный!) стал бы намного чище и добрее.

Имеющий страх смертный и смерть ближнего воспринимает с благоговением. Это благоговение заставит отказаться и от музыки, от которой погребение превращается в похороны сицилийского мафиози, и от охапки пластмассовых цветов – кладбищенского мусора, и от вычурных памятников с поэтическими (и не очень) эпитафиями.

Самое главное – это христианское напутствие исповедью и Причащением. Особенно для тех, кто всю жизнь вроде бы и верил в Бога, но дорожку к храму так и не протоптал.

Что можно сделать для умирающего? (Именно для умирающего, а не для умершего, поскольку приготовление к смерти начинается задолго до нее.) Самое главное – это христианское напутствие исповедью и Причащением. Особенно для тех, кто всю жизнь вроде бы и верил в Бога, но дорожку к храму так и не протоптал. Перед смертью человек начинает всё чувствовать по-особому, поэтому не стесняйтесь предложить ему исповедоваться. Естественно, это должно происходить не тогда, когда предсмертная агония уже разлучает душу и тело. В вашем доме престарелый или тяжело больной человек? Так не ждите развязки. Может статься, что Причастие подарит выздоровление болящему или облегчит предсмертные муки умирающему.

А когда человек уже умер, и вы не знаете, что дальше делать, – нет ничего проще: позвоните в храм и спросите. Мол, так и так, соседка говорит, что нужно налить «стопочку» и поставить ее в изголовье с кусочком хлеба. Надо это или нет? Я не имею возможности перечислить здесь все народные суеверия, связанные с покойниками, но священник или церковнослужитель на месте легко разрешит ваши недоумения. Я могу написать, что нужно делать. Нужно молиться. Умирающему принято звать священника, чтобы он прочитал «Канон при разлучении души от тела». В народе этот чин называют «Отходной». Если у священника нет возможности совершить эту молитву, то ее можно прочитать самостоятельно по специальному молитвослову, где указано, что можно читать мирянину, а что – только священнику. Над уже почившим человеком читают Псалтирь все три дня вплоть до отпевания. Душа почившего попадает совершенно в другой мир, и единственное, чем можно ему там помочь, – это молитва и милостыня.

Нет никакой нужды выкидывать бешеные деньги на многочисленные пластмассовые венки, которые гниют и захламляют кладбище. Лучше принести на могилу немного живых цветов, а родственникам договориться между собой, и средства, которые предполагалось потратить на венки, – подать на помин души новопреставленного в разные монастыри и храмы. От этого хоть реальная польза покойному!

Планируя поминальный стол, тоже нужно руководствоваться принципом минимализма. Это ведь не свадьба! Не нужно на поминальный стол ставить крепкие спиртные напитки, вполне достаточно вина.

Последнее: на могиле должен стоять крест, а не нечто квадратное с начертанным «крестиком». Какой будет крест: деревянный, металлический или гранитный – не столь важно. На кресте желательно не устанавливать никаких фотографий покойного, потому что это крест Христов. Если же очень хотите где-то разместить изображение усопшего, лучше это сделать на могильной плите. Иногда для этого даже предусматривают некоторое возвышение плиты, на котором умещаются фото и надпись.

Это самые простые советы, которыми я ограничусь, чтобы не превратить статью в похоронную методичку.

Часто бывает так, что после похорон у членов семьи возникают всякие видения, сны, необыкновенные состояния. Чаще всего это обусловлено нервным расстройством, но бывают и сверхъестественные случаи. Тут надо понять, что смерть человека – пограничная ситуация, когда миры видимый и невидимый пересекаются. И случается, что духи злобы используют это, чтобы напугать других членов семьи, спровоцировать их на какие-то необдуманные поступки: например, обращения к колдунам или суицидальные мысли. Поэтому в таких случаях тоже нужно не постесняться, и если даже все смеются над вашими страхами, прийти в храм и поговорить со священником. Иногда совершенно невообразимые вещи заканчиваются после освящения дома.

Старайтесь любить ваших живущих и здравствующих родственников. Имея страх своей собственной смерти, это делать нетрудно.

И последнее. Часто люди каются после смерти своих родственников, что не уделяли им должного внимания при жизни. Что тут посоветовать? Кайтесь в этом грехе Богу и постарайтесь его искупить молитвами и милостынями по усопшему. Но главное – старайтесь любить ваших живущих и здравствующих родственников. Имея страх своей собственной смерти, это делать нетрудно, ведь от знания своего скорого отшествия умилится любое черствое сердце. Умилится – и подвигнется на жалость и понимание своих домашних. А отсюда родятся и уступчивость, и снисходительность, и великодушие к чужим проступкам.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Молятся ли за нас наши усопшие предки?

Как осуществляется духовное взаимодействие между нами, живущими, и ими? Чем мы реально можем им помочь?

Отвечает архимандрит Рафаил (Карелин):

«За нас молятся те предки, которые находятся в числе спасенных, то есть в Церкви Небес­ной. Духовное взаимодействие между ними и нами заключается в том, что мы молимся о упокоении их душ, поминая тех, кого мы знаем по именам, а других – в общем, как усопших сродников по плоти.

Те из них, кто имеет дерзновение ко Господу, будучи в бла­годати, знают, кто молится о них, и ответно молятся о живущих на земле. А те, кто нахо­дится в преисподней, получают облегчение от молитв; если они были церковными христиа­нами, каялись, но не могли побороть грехов при жизни, совершали нравственные ошибки, но, вместе с тем, делали добро, то молитва за них, особенно храмовая молитва, может осво­бодить их от мучений и переместить чашу ве­сов Божественного правосудия. Для них мо­литва является надеждой на спасение.

архимандрит Рафаил КарелинЧто касается нераскаянных грешников или умерших вне Церкви, то молитва может дать им некое утешение, но изменить вечной учас­ти уже не может.

Самая большая помощь – это поминовение на литургии, затем панихиды, чтение Псалти­ри, молитва на четках о упокоении их душ и молитва своими словами. В храме надо поми­нать тех, кто при жизни принадлежал Церкви, а чуждым Церкви молитвенно желать милости Божией.

Большую помощь усопшим может оказать ми­лостыня, поданная за них бедным, пожертво­вания храмам или безмездный труд для Церк­ви в их память. Усопшие рады, когда мы посе­щаем их могилы и молимся там, так как между душой и телом, даже превратившимся в прах, существует некая связь.

Многие души после смерти являлись живым и благодарили их за то, что они совершили над ними христианское погребение и ухаживают за их гробницами. В древности слово «родина» было неразрывно связано с храмом, домашним очагом и моги­лами предков. Молитва за усопших родителей и предков входит в заповедь «Чти отца твоего и матерь твою».
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Ропот о смерти умерших детей

Вначале кратко разберем возможные недоумения о смерти и участи умерших младенцев и детей.
1. Почему Господь забирает невинных детей?

Христианское учение кратко отвечает на это следующее.
Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 5-й заповеди, грех: Безутешная печаль об умершем дитяти): «…каждым вновь умирающим младенцем (если младенец крещен) увеличивается число лиц в царстве небесном. И Господу Иисусу Христу принадлежит право из среды живых избирать себе младенцев, как пастырь имеет власть выбрать себе из всего стада самую лучшую овечку: Он создатель, питатель и искупитель младенцев: родители же только временные опекуны их. …И так остается говорить с Иовом, который потерял даже всех до одного детей,—и однако благодушествовал: «Господь дал, Господь и взял» (Иов.1,21)».

Такой ответ, казалось бы, вполне должен просветить и утешить вопрошающих, но, к сожалению, некоторые не удовлетворяться им. Поэтому для укрепления маловеров приведем некоторые другие известные причины смерти маленьких детей.
Нравственное богословие Е. Попова (Грехи против 5-й заповеди, грех: Безутешная печаль об умершем дитяти): «Затем, многоразличны могут быть намерения Божии в ранней смерти детей: но, во всяком случае, эти намерения премудры, праведны и милостивы; например, может быть родители были слишком пристрастны к своему дитяти или его воспитание и обеспечение поставляли предлогом неумеренно увеличивать свое состояние или же его ожидало в жизни величайшее несчастье».

Паисий Святогорец (Семейная жизнь, ч.6): «Знаете, сколько матерей молятся и просят, чтобы их дети жили с Богом! "Я не знаю, что Ты сделаешь, Боже мой, — говорят эти женщины, — я хочу, чтобы мой ребёнок спасся, чтобы он был с Тобой". Однако если Бог видит, что ребёнок собьётся с правильного пути, что он катится к погибели, и нет другого способа его спасти, Он берёт его к Себе неожиданной смертью. К примеру, Он попускает пьяному водителю сбить ребёнка и таким образом забирает его к Себе.

Если бы для ребёнка была возможность стать лучше, то Бог помешал бы произойти несчастному случаю. Потом хмель выветривается из головы и у того, кто сбил ребёнка. Человек приходит в чувство и всю последующую жизнь его мучает совесть. "Я совершил преступление", — говорит такой человек и постоянно просит у Бога, чтобы Он его простил. Таким образом, этот человек тоже спасается. А мать погибшего ребёнка, мучаясь от душевной боли, начинает жить более собранно, задумывается о смерти и готовится к жизни иной. Так спасается и она. Видите, как Бог за молитвы матери устраивает так, чтобы спасались человеческие души? Однако если матери этого не понимают, то они начинают обвинять Бога! Чего же только не приходится Богу от нас слышать!».
Есть и другой пример Божиего Промысла о родителях, чьи дети умерли.
Троицкие листы с Луга Духовного (сост. архим. Кронид): «Священник одной из Московских церквей отец Николай Смирнов некоторое время переживал с великой горечью, как семейное несчастье, совершенное неверие своей жены, в Бога. У них родилась дочь Мария, прелестный ребенок по душе и по внешности, подобная ангелу.

Когда Марии исполнилось 5 лет, она от отца своего не отходила ни на шаг. Для нее величайшим удовольствием было участвовать во всех молитвах отца, сопровождать его в храм и вместе с ним возвращаться из храма. Добрые уроки отца Николая благотворительно действовали на юную душу дочери. Девочка, развивавшаяся телесно и духовно не по летам, была радостью и утешением родителей и всех родных. Когда ей исполнилось 7 лет, она заболела неожиданно. У нее появился сильный жар. Пригласили доктора. Он осмотрел девочку и сказал, что у нее дифтерит в сильной форме. Прошло три дня, и доктор сообщил о. Николаю, что его дочь безнадежна.

Мать Марии была в отчаянии и отец Николай боялся, что она не переживет смерти девочки. Сам он, как истинный слуга Божий, верил, что все совершается промыслительно. Наступил роковой час смерти девочки, выразившийся в ее предсмертных судорогах. Видя отчаяние своей матери, умирающая сказала: "Мама! Не проси у Бога, и не желай мне продолжения жизни. Я в ней сгорю" – и скончалась.

В момент исхода души ее из тела, мать промыслительно увидела, как от тела почившей подобно молнии, отдалилось точное подобие ее и блеснуло к нему. Этот момент был решающим моментом в обращении жены отца Николая к Богу. Она вдруг стала верующей и такой верующей, что после смерти дочери заменила ее в неотлучном сопровождении отца Николая в храм и из храма. С ним она участвовала в домашней молитве и сделалась истинною спутницей в его жизни».
2. Можно услышать и другой ропот о смерти маленьких детей. Звучит он так: если бы младенец остался жить, то мог бы стать великим.

Иоанн Златоуст (т.7, ч.1, беседа 9): «Ты скажешь, что они (младенцы) совершили бы многие, а может быть, и великие дела, если бы продолжилась их жизнь. Но Бог не малую предлагает им награду за то, что они лишились жизни по такой причине; иначе Он и не попустил бы ранней их смерти, если бы они имели соделаться великими. Если уже Бог с таким долготерпением попускает жить и тем, которые всю жизнь проводят во зле, то тем более не попустил бы умереть так этим детям, если бы предвидел, что они совершат что-либо великое».

3. Есть и еще один ропот: «Я просила у Бога блага мне и ребенку». Ответ на него таков же, как и ранее приведенные – Господь все творит во благо нам, даже если мы этого зачастую и не понимаем.
Макарий Оптинский (Письма, 1, 142): «Дитя твое Господь взял к Себе... потому что Его воле угодно было переселить ее в вечное блаженство в невинном сем возрасте. Мы не знаем, а Богу известно и несоделанное наше, и Он знает, какова бы она была в возрасте, — или несчастна, или что-нибудь другое; то Он и взял ее к Себе. Потому и молитва твоя не принята и не исполнена, что в премудром Промысле Божием предопределено ей в настоящее время отойти отсюда. Слова Писания, приведенные тобою: «кольми паче Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него» (Мф.7, 11), совсем не относятся к тебе. «Даст блага», а ты просила ли блага? Ты просила жизни дочери; но могла ли ты знать впоследствии, чем бы она тебе послужила: утешением или огорчением? а Богу все это известно, и Он, конечно, дал тебе «блага», приняв дочь твою в вечное блаженство. Веруй сему несомненно и благодари Господа, все строящего нам на пользу».



Ропот о смерти взрослых детей или молодых людей

1. «Почему старики живут, а молодые умирают?»
По поводу того факта, что люди умирают молодыми, многие из нас слышали или и сами произносили следующее недоумение: «Почему старики живут, а молодые умирают?» Вот что отвечают святые отцы на эти слова.
Антоний Оптинский (Письма к разным лицам): «Мы не можем постигнуть, почему молодой прежде-временно умирает, а старичок иной скучает уже самой жизнью и от бессилия то и дело охает, но не умирает. Господь же Бог всепремудро, человеколюбно и недоведомо нам всем и каждому полезное устрояет и дарует. Например, если чьи дни сохраняет до самой глубокой старости — благодетельствует; если чью жизнь пресекает в юности или в младенчестве, то еще более благодетельствует. В истине сих слов удостоверяет нас Святая Церковь в заупокойном тропаре, говоря ко Господу: «глубиною мудрости человеколюбно вся строяй, и полезное всем подаваяй, Едине Содетелю»... По сему доводу мы и должны оставить или, по крайней мере, умерить печаль нашу, дабы не было вменено нам в жалобу на Бога, что Он якобы с нами не человеколюбно поступает».

Макарий Оптинский (Письма, 3, 277): «каждому из нас должно умереть; но когда, Единому Богу известно. И в этом есть предопределение Божие, когда кому умереть. Если кто умирает, в каких бы то ни было летах, в младости, или в старости, или в среднем возрасте, то ему так от Бога назначено; то о сем надобно быть спокойными, токмо примирять свою совесть покаянием и благонадежием. Сколько бы мы ни жили, а все надобно умереть; кто умирает в молодости, то надо полагать, что Богу так угодно».

Еп. Гермоген Добронравин (Утешение в смерти близких сердцу): «Что сказано о младенцах, - то же почти должно сказать и о возрасте юношеском. Если Бог берет к Себе юношей, то, видно, берет их благовременно: видно, они довольно созрели уже для вечности, и Господь берет их, «да не злоба изменит разум его или лесть прельстит душу его» (Прем. 4, 11); а если еще и не дозрели, то они еще несравненно хуже были бы для неба, если бы долее оставались на земле».

Дмитрий Ростовский (Слово на поминовение И.С. Грибоедова…): «Писание объясняет, почему судьбы Божии иногда определяют смерть молодому человеку. «Преставлен, — говорит оно, — восхищен, чтобы злоба не изменила разума его, или коварство не прельстило души его» (Прем.4, 10-11). Мы же присоединим к этому еще и следующее: он умирает для того, чтобы более не видеть злобы мира сего, «во зле лежащего» (1Ин. 5, 19), чтобы не отягощаться более бедами настоящего многобедного времени, чтобы не обуреваться, как корабль, морскими волнами — житейскими печалями».

Паисий Святогорец (Семейная жизнь, ч.6): «…исследовав вещи глубже, мы увидим, что, чем взрослее становится человек, тем больше ему надо бороться и тем больше у него накапливается грехов. Особенно люди мира сего: чем дольше они живут, тем больше — своими попечениями, несправедливостями и тому подобным — они ухудшают свое состояние, вместо того чтобы его улучшить. Поэтому человек, которого Бог забирает из этой жизни в детстве или в юности, больше приобретает, чем теряет. (Вопрос) Геронда, почему Бог попускает, чтобы умирало так много молодых?

(Ответ) Никто еще не подписывал с Богом контракт о том, когда ему умереть. Бог забирает каждого человека в наиболее подходящий момент его жизни, забирает особым, только для него пригодным образом — так, чтобы спасти его душу. Если Бог видит, что человек станет лучше, Он оставляет его жить. Однако, видя, что человек станет хуже, Он забирает его, чтобы его спасти. А других — тех, что ведут греховную жизнь, но имеют расположение сделать добро, Он забирает к Себе до того, как они успевают это добро сделать.

Бог поступает так, потому что знает, что эти люди сделали бы добро, если бы им представилась для этого благоприятная возможность. То есть Бог всё равно что говорит им: "Не трудитесь: хватит и того доброго расположения, которое у вас есть". А кого-то еще — очень хорошего, Бог забирает к Себе, потому что в Раю нужны и цветочные бутоны».

2. Следующее расхожее недоумение: «Но молодой человек еще ничего не видел в жизни и не испытал удовольствий».
Во-первых, так, обычно, говорят люди, которые сами воспринимают жизнь как удовольствие и не задумываются о постоянно преумножающихся грехах. Таким людям отцы объясняют следующее.
Василий Великий (Письма, п.292 (300)): «А если умер (отрок) прежде времени, прежде нежели насладился жизнью, прежде нежели пришел в меру возраста, прежде нежели стал известен людям и оставил по себе преемство рода, то (как сам себя уверяю) в этом не приращение горести, но утешение в постигшем горе.
К благодарению обязывает сие распоряжение Божие, что не оставил он на земле детей-сирот, что не покинул жены-вдовы, которая бы или предалась продолжительной скорби, или вышла за другого мужа и вознерадела о прежних детях. А если жизнь этого отрока не продолжилась в мире сем, то будет ли кто столько неблагоразумен, чтобы не признать сего величайшим из благ?

Ибо должайшее пребывание здесь бывает случаем к большему изведанию зол. Не делал еще он зла, не строил козней ближнему, не дошел до необходимости вступать в собратство лукавствующих, не вмешивался во все то, что бывает худшего в судах, не подпадал необходимости греха, не знал ни лжи, ни неблагодарности, ни любостяжательности, ни сластолюбия, ни плотских страстей, какие обыкновенно зарождаются в душах своевольных; он отошел от нас, не заклеймив души ни одним пятном, но чистый переселился к лучшему жребию. Не земля скрыла от нас возлюбленного, но прияло его небо».

Во-вторых, следует отметить, что, как правило, в нашем воображении рисуются картины о счастливой мирской жизни наших детей и это усиливает наше неправильное восприятие смерти.
Макарий Оптинский (Письма, 5, 89): «...не все ли равно — она умерла бы и много лет поживши; но сколько бы испытала бурь, скорбей и превратностей жизни? Плачущие не жалели ее в сем отношении, а в воображении их рисовался проспект счастливой жизни; а это очень редко случается».
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

"Излечить страх" 2015 год.

Долгожданный худ.фильм о святителе Луке, хирурге,о человеке который видел смерть. О врачах, крови и горе,которое несет каждый человек независимо от того кто он. О враче, изучавшем переливание крови и сходившем с ума от смерти сына и желавшем его воскресить....И о многих других....


http://www.youtube.com/watch?v=u58WmE8RnCU
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Помни о живой душе

Феофан Затворник (Собрание писем, п.177): «…Так случилось у нас, что умерших мы воображаем, такими, какими они были, когда лежали на столе в гробу, и затем, как они в могиле, и даже причитываем: «как тебе там темно, как тебе там тесно, как тебе там сыро». А между тем тут совсем нет тех, кого оплакиваем. Они в другом месте, и даже около нас, только в другом совсем виде».

Феофан Затворник (Собрание писем, п.1274): «Умерла (дочь)! - Не она умерла; умерло тело; а она жива, и также живет, как и мы, только в другом образе бытия. Она и к вам приходит и смотрит на вас. И надо полагать, дивится, что вы плачете и убиваетесь, ибо ей лучше. Тот образ бытия выше нашего. Если б она явилась, и вы попросили ее войти опять в тело; она ни за что не согласилась бы. Зачем же вам вступать с нею в такое разногласие? - Желать того, что ей противно? - Какая тут будет любовь? Нельзя не пожалеть, что не пришлось вам в последний раз взглянуть в очи ее, - последнее услышать слово от нее, последнее дать ей объятие материнской любви. Ну - вот и поплачьте. Только все - немножко. Телесные очи ее закрылись, а душевными она смотрит; смотрите и вы на нее душою своею».

Феофан Затворник (Собрание писем, п.159): «Ведь сестра-то сама не умрет; тело умирает, а лице умирающее остается. Переходит только в другие порядки жизни. Вот и вы, когда она отойдет, туда переходите вниманием. В теле, лежащем под святыми и потом выносимом, ее нет. И в могилу не ее прячут. Она в другом месте. Так же жива, как теперь. В первые часы и дни она будет около вас. - И только не проговорит, - да увидеть ее нельзя, а то тут. Поимейте сие в мысли. Мы остающиеся плачем об отшедших, а им сразу легче: то состояние отраднее. Те, кои обмирали и потом вводимы были в тело, находили его очень неудобным жильем. Тоже будет чувствовать и сестра. Ей там лучше; а мы убиваемся, будто с нею беда какая случилась. Она смотрит и верно дивится тому».

Если печаль о только что умершем человеке, то следует молиться о переходе души через мытарства, а не скорбеть о теле.

Феофан Затворник (Собрание писем, п.159): «У отшедших скоро начинается подвиг перехода чрез мытарства. Тут нужна ей помощь! - Станьте тогда в этой мысли, и вы услышите вопль ее к вам: "помоги!" - Вот на что вам надлежит устремить все внимание и всю любовь к ней. Я думаю - самое действительное засвидетельствование любви будет, - если с минуты отхода души, вы, оставя хлопоты о теле другим, сами отстранитесь, и уединясь где можно, погрузитесь в молитву о ней в новом ее состоянии и новых неожиданных нуждах.

Начав так, будьте в непрестанном вопле к Богу - ей о помощи, в продолжение шести недель, - да и далее. В сказании Феодоры - мешец, из которого Ангелы брали, чтобы отделываться от мытарей, - это были молитвы ее старца. Тоже будут и ваши молитвы. Не забудьте так сделать. Се и любовь! Поскорее и меня известите, и я тоже начну, - и дети так пусть делают. - Это будет дело. А слишком горевать и убиваться мало имеет смысла».
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

"Мирная кончина Марии Ивановны"

Тринадцатого августа, накануне вечерней службы, Всенощного бдения — в то лето воскресный день, кажется, совпадал с праздником изнесения древ животворящего креста — войдя в храм, я увидел, что священнический крест, который был на мне, когда ездил днём причащать, я забыл дома.

Побежал назад, и за углом амбулатории чуть не опрокинул Мариванну — мы все так звали нашу прихожанку, которая исполняла у нас нехитрые обязанности бухгалтера; подшивала накладные, складывала один к одному чеки (тогда, в начале наивных и бесшабашных, как удалая молодость, девяностых, по бухгалтерской части от храмов мало что требовалось). С разбегу я обнял её за плечи, покачал головой, найдя слишком уж бледной, и предложил подождать здесь, на углу, пока я стрелой домой и обратно, и помогу ей дойти до храма.

— Вообще-то, — сказал я, — оставались бы сегодня дома.

Мариванна жила над нами, на третьем.

Она заулыбалась, рукой ответила: «нет-нет», и, тяжело дыша (она уже лет двадцать страдала астмой и пила гормоны), пошла дальше. Для неё подъём по тропинке, который я и не замечал в те годы, был нелёгок. Я посмотрел ей вслед и решил, что успею ещё догнать её. И правда, она ещё медленно шла по дощатой дорожке, уже в ограде храма, когда я обежал её, крикнув на ходу:

— Ну что, дошли, слава Богу?

— Слава Богу, — ответила она тихо и совсем не машинально, но как будто с полным сознанием того, что говорит.

В середине службы я заметил её не на скамеечке, где ожидал, но среди стоящих, и подумал: «Вот ведь какая крепкая душа! Совсем недавно плохо было, но взяла себя в руки...»

На утрени, когда все подходили помазываться елеем, возникла передо мной и она, и шепчет: «Батюшка, я уж пойду, что-то устала...»

— Коне-ечно! — я даже запел, умоляя идти.

Служба продолжается. Из окошка нашей пономарки — маленькой галереи — что соединяет ризницу с алтарём, открывается вид на нашу разбитую пыльную дорогу, в которую вливается вдали моя тропинка. Обыкновенно я в это окошко не смотрю, а тут потянуло взглянуть. Вот остановился человек, огляделся по сторонам, и побежал. Другой прохожий будто споткнулся, постоял, и тоже побежал, только в другую сторону. Что с ними? Я прошёл в алтарь, чтобы произнести ектенью, а потом вышел на прерванную исповедь. И тут ко мне подбегает Елена Д. и громко шепчет:

— На дороге Мариванна лежит, наверно, ей плохо.

Когда я через секунду был там, подъехала скорая. Врач быстро осмотрел её, лежащую на земле, ногами к храму, а юбка на ней одёрнута, словно она оправила её, ложась, и платок на голове только слегка сбился, руки же сложены на груди крест-накрест, как перед Причастием; осмотрел её врач, поднялся, и говорит:

— Уже минут двадцать, как умерла.

«Почти сразу после помазания, — подумал я. — Вот и отпросилась».

«Идёт по дороге, — рассказала нам уже после одна её знакомая, очень пожилая женщина, которая сидела на скамейке и всё видела, но, увидев, впала в какую-то оторопь, так что не могла подняться и подойти к подруге, — идёт-идёт она, потом постоит, опять пройдёт, а после повернулась лицом к храму, перекрестилась, на коленки вот так осторожно опустилась, правой рукой уперлась в землю, вытянулась вся, и сложила руки на груди».

Отошла ко Господу. Вытащили носилки, переложили на них тело, вдвинули внутрь и закрепили.

А скорая никак не заводится. Визжит, вздрагивает и не едет. Мужчины взяли носилки и понесли Мариванну по нашей тропинке домой.

Квартира её всегда удивляла чистотой. А сейчас, когда внесли её, в ней было как-то особенно светло и празднично. Она жила вне бедности и богатства. Это когда у человека всё в порядке, всё нужное есть и — ничего лишнего; как на опушке ухоженного леса, или на берегу озера, затерянного в глуши. В шкафчике выглаженные ровные простыни, полотенца, а на отдельной полке стопа белья с приколотым к ней листочком, на котором выведено её крупным детским почерком: На погребение. Документы в целлофановом пакете лежат на видном месте, на тумбочке у кровати, и рядом кошелёк с деньгами, которых должно хватить на всё, от покупки гроба до скромных поминок. Заходя к ней, я замечал и этот пакет, и кошелёк. Оказывается, она их не выносила из дома. Приготовила задолго.

Кто-то из женщин побеспокоился, чтобы пища, если осталась, не испортилась. Но выяснилось, что в холодильнике всего две кастрюльки: с остатками супа и с варёной фасолью, ещё капусты вилок и банка лосося. В хлебнице пол батона.

Мария Ивановна мужа своего похоронила лет за пятнадцать до своей кончины. Сама же прожила семьдесят четыре года. Детей у них не было. Работала с молодости бухгалтером и всего трудилась лет сорок пять, а когда собралась на пенсию, отпускать не хотели. Она помнила храм за рекой до его закрытия в 1938 году — не наш, другой; наш тогда стоял так и не достроенный, застигнутый революцией в незавершенном состоянии. Заречный храм большой, семнадцатого века. Она бегала туда на школьной перемене. Вспоминала всякие подробности: вместо ладана кадили смолой, свечи ставили по одной-две на подсвечник, берегли, и электричества в храме не было, так что вечером — только огоньки перед образами.

По смерти мужа Мария Ивановна каждый день молилась о том, чтобы от болезней или в старости никому не стать в тягость. И вообще всегда смотрела за собой, чтобы никого собой не обременить. Не опечалить. Дашь ей книгу почитать — вернёт в самодельной обложке из плотной бумаги. Однажды, принимая книгу, я сказал, что обложка не нужна, ну зачем вы трудитесь? С тех пор она возвращала без обложки. Но как-то я увидел у неё на столе свою книгу обёрнутой: пока читает, заботится, чтобы и пятнышка не было. Ну а коли не хотите видеть обложку, то сниму, когда назад нести.

Когда её отпевали, народу в храм собралось, как на Пасху: стояли в дверях. Отпевание получилось редкое: хотелось его ещё потянуть, помедлить. И хор это чувствовал и пел плавно, задумчиво. Воздух наполняла какая-то умная тишина. Нецерковные люди все пришли внимательные, не крестились, но и не маялись. А своих, знакомых лиц было тоже много. И ни шорохов от начала до конца, ни вздохов. День на дворе выдался жаркий и солнечный.

Спустя дней десять после её похорон я поднялся к ней на третий этаж. Работало радио на кухне. Кто-то включил и забыл выключить. Звучала, судя по шипению, старая запись «из фондов радио»; густой мхатовский, или из Малого театра баритон, читал:

«...оставит мёртвый след, подобный

узору надписи надгробной...

Но в день печали, в тишине,

Произнеси его, тоскуя,

Скажи, есть память обо мне,

Есть в мире сердце, где живу я».

Голос этот плыл из Москвы, во времени. Я поднимался неспеша по лестнице. Какие-то секунды, и разминулись бы. Нет, я услышал.

Протоиерей Павел Карташев

Настоятель Преображенского храма села Большие Вязёмы ( по совместительству: Александро-Невского храма деревни Захарово и Ильинского храма деревни Чапаевка – бывшая Часовня ) Преподаватель Коломенской Православной Духовной семинарии.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Ожидание

Часто священнику бывает необходимо прийти на дом: причастить или пособоровать больного, освятить квартиру, просто побеседовать. Для Причастия необходимо захватить с собою запасные Святые Дары. Они заготавливаются однажды в году в Великий Четверг, высушиваются и всегда хранятся на Престоле в Дарохранительнице. В них не содержится отдельно Крови Христовой. Иногда родственники слишком поздно обращаются к священнику, и в этом случае Крови взять неоткуда (Речь идет о тех случаях, когда больной уже не способен принимать твердую пищу и его можно причастить не Телом Христовым, а только лишь Кровью Христовой.
А Кровь отдельно храниться не может, что и делает в подобном случае Причащение невозможным).
За годы своего священства я заметил одну закономерность: если больного долго уговаривали, а он все отказывался, то причастить его обычно не удается. А вот если, несмотря на все его просьбы, родственники или иные обстоятельства препятствовали этому, то, как правило, человек перед смертью все-таки успевает приобщиться Святых Таин. Какое это имеет значение для православного сознания, я думаю, объяснять не надо.

Принципиально причащать больного в бессознательном состоянии нельзя. Но если доподлинно известно, что он, будучи в сознании, жаждал причастия, то священник может взять на себя ответственность и на свой страх и риск совершить Таинство.
Второго февраля 2000 г., в четверг, накануне мясопустной родительской, после того, как я отслужил Божественную литургию и потребил Святые Дары, ко мне обратилась родственница умирающей. Я выяснил, что больная уже без сознания. Мне не с чем было идти к ней, что повергло в отчаяние ее дочь:
– Она так просила, а я все откладывала!..
Учитывая свой личный опыт (после работы на «скорой» я пятнадцать лет проработал в условиях реанимации и анестезиологии), я решил, взяв запасные Дары, разобраться на месте.

Состояние пациентки оптимизма не внушало: глубокая кома, нарушение мозгового кровообращения, обезвоживание организма, слабая сердечная деятельность и сильная одышка у очень пожилой женщины говорили о близкой смерти. Даже в условиях реанимации такие больные редко выдерживают более суток. По моим понятиям, бабушка не должна была дожить и до утра, даже если ей поставить капельницу. Отчитав дочь за упущенную возможность по-христиански подготовить мать к смерти, я для очистки совести все-таки дал кое-какие медицинские рекомендации, почти не сомневаясь в том, что они не помогут.

На следующий день я вновь служил и в конце литургии, опять-таки для очистки совести, попросил своих помощников позвонить на квартиру умирающей. Каково же было мое удивление, когда мне сообщили, что она еще жива! Я самодовольно соотнес это с тем, что были выполнены мои «реанимационные» указания, и через сутки после первого визита вновь был у постели больной, но уже с походной чашей с Христовой Кровью. На самом деле, как выяснилось, мои медицинские советы никто и не пытался выполнить, но состояние умирающей осталось практически таким же. Для меня это было свидетельством того, что духовная жизнь человека продолжается в любом его состоянии и что бабушка, жаждавшая Причастия, услышав духом, что я могу прийти на следующий день, просто меня дождалась! Помолившись, я причастил ее.
Через три или четыре часа, когда я уже вернулся в храм, перед вечерней службой ко мне подошла дочка и сообщила, что мама ее умерла через полчаса после моего визита. Дочка была мирна и спокойна. Маму ее мы поминали уже на этой вселенской панихиде.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

"Явление во сне"

Из книги митр.Вениамина (Федченкова)

Один мужчина долгое время работал псаломщиком в храме. После работал в колхозе,храм теперь был далеко от села за 60 км. Многие к нему обращались за духовным советом,и просили читать псалтирь об упокоении,служить панихиды, молебны.что он и делал. Вот что он рассказывает:

В 1950 году во время дневного отдыха вижу во сне вошел ко мне какой-то человек и говорит мне:
-Узнаешь ли меня?
Я говорю:
-Личность знакомая, но признать не могу
Тогда он мне и говорит:
-Я Иван Кротов,из деревни Березовка. Мы с тобой в храме раньше давно встречались.
Вот к тебе придет моя жена и ты сделай все что она у тебя попросит.

Сказал и пошел, я проснулся. Думаю,что это такое? Ивана Кротова я знал и неплохо.Проходит день-два, я уже и про сон то забыл.На третий день ко мне приходит женщина с просьбой отслужить панихиду.

Я спрашиваю:
-Чья ты будешь?
Она говорит-
"Из деревни Березовка. Жена Ивана...Кротова.."
Я ей говорю:
- "Три дня назад видел его во сне.Как он поживает?"
Женщина и говорит:
-Уже год как помер мой муж,и три дня подряд приходит ко мне ночью, (вероятно во сне- прим.автора),и говорит-"Сходи к дедушке Павлу, пусть он меня проводит,а то нет мне определенного места".
Я тогда умыл руки, зажег свечу перед иконой на панихидном столе и отпел весь чин погребения. Она положила мне на стол 10 руб. и говорит:
-Это деньги моего покойного мужа,они у него были спрятаны и он указал (вероятно-во сне прим.автора) где они лежат.

Тогда сели мы за стол и помянули р.Б. Ивана...Через 2 мес.она приходила служить панихиду по родителям,и сказала,что муж больше не являлся ей.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

"Почему одни хорошие погибают,а плохие живут до старости"

Когда я был на Кипре, поехал я в один монастырь, и там увидел фотографию одного игумена[1], очень молодого человека, который погиб в авиакатастрофе вместе с патриархом Александрийским[2], направлявшимся на Святую Гору. Меня очень тронула история этого игумена, рассказанная мне отцами. Мне сказали, что он был очень духовный и святой человек, а поездка закончилась несчастьем. Я думаю, там было еще одно лицо, которое должно было ехать вместе со всеми.
Но в последний момент что-то произошло, и тот, другой, не поехал. И вероятно про себя тот, кто не полетел, сожалел: «Ах, как хотелось бы и мне лететь с отцами. Старцы, отцы, игумены, Патриарх Александрийский, я мог бы иметь такое благословение находиться рядом с ними. Но ладно, что поделаешь! Меня не взяли, нет места, не пришел мой черед!» Что было дальше, ты знаешь: вертолет разбился, все погибли. То есть ты видишь: они с радостью ехали и не куда-нибудь, а на Святую Гору. И несмотря на это…

Все может случиться. Мы должны быть готовы и открыты ко всему. Осенить себя крестным знамением. И продолжать жить. И принимать, что бы нам ни принес Господь, с уверенностью, что все это ради нашего же блага. Все послужит нашему благу. Сейчас кто-то скажет: «хорошо, но как ты это объяснишь? Ты говоришь нам так, рассказываешь одно-другое, в итоге ты видишь, что все будет хорошо». А некоторые события необъяснимы на первый взгляд. Но где-то в глубине жизни кроется благословение. Я в это уверен.

Ты видишь бедняков, которые мучаются и страдают. За одним ударом судьбы следует другой. Удар, полная безнадежность. И ты говоришь: «ну как же так – такой хороший человек! И все тумаки на его бедную голову! Как это понять?» И рядом видишь другого: он живет жизнью благополучной, мирской и грешной. Бога для не него не существует. Он здоров, как бык. Стареет, живет до ста лет, и ему хоть бы что! Люди на него смотрят и говорят: «Да что ему станется? Он творит все беззакония, живет далеко от Бога, и все у него хорошо. А другой, совсем еще молоденький, уже страдает от рака.
Еще один: он доживает до восьмидесяти лет, целыми днями курит, ругается и ничего!» Тебя это удручает, и ты говоришь: «Как все это можно объяснить, что же это за Бог такой! Куда Он смотрит? Как попускает все это?» Но на Бога, насколько я вижу, и, вероятно, это заметил и ты, не влияет то, что скажешь ты, я и все мы вместе. Он говорит тебе: «Говори, что хочешь. Я молчу. Я не могу рассказать тебе то, что есть Мои тайны».

Я сейчас вспомнил, что как раз это говорил Бог и святому Антонию Великому. Однажды, когда Антоний Великий спросил Его: «Господи, почему происходят с одними одно, а с другими другое?» Бог ответил ему: «Антоний, прекрати спрашивать. Но кое-что Я скажу тебе, пока ты не продолжил свои вопрошания. Не пытайся проникнуть в тайны, которые относятся ко Мне. Все, о чем ты спрашиваешь, это совершенно Мои дела. Дела божественные, которые превосходят твое понимание.

Они за границами твоего разума. Ты занимайся лучше Антонием и не занимайся тем, что делает Бог и как Он это делает. Это мое дело». Бог сказал это святому не из презрения и не из безразличия. Это словно бы Он говорил: «Антоний, ты не можешь постичь этого. Я должен рассказать тебе много разных историй. Я должен рассказать тебе длинную историю, чтобы ты понял путь каждого человека, и все “как” и “почему”. Я, Который знаю и имею большую мудрость, чем ты», – говорит ему Бог, – «и имею и любовь, и силу, и все божественные, святые свойства, Я знаю больше, чем ты».
И еще: знай, что эти люди, у которых есть все, но нет связи с Богом, несмотря на то, что пока все у них идет хорошо, это не значит, что их жизнь закончилась в полном благоденствии. Потому что они еще живы, и их конца ты не знаешь во всех подробностях. Ведь есть люди, которые хотя они и богатые, но если их богатство, их благополучие, их здоровье не служит поводом для благодарности Богу, для душевного покоя, славословия, милостыни, все то, что они имеют, обернется для них катастрофой.

Есть богатые люди, которых губит их же собственное богатство. Есть люди, которых топят таланты, дарованные им Богом. Поэтому не стоит делать подобных выводов, когда ты встречаешь «несправедливость» в жизни, и не нужно удивляться. Есть красивые женщины или красавцы-мужчины, которым Бог дает этот дар обаяния и телесной красоты. Но это обаяние, эта внешняя их красота порой становится для них тем, что разрушает их жизнь.
Они впутываются туда, впутываются сюда, легко увлекаются и не имеют постоянных связей. У них формируются дурные наклонности, и это их мучает. И когда ты спросишь такого человека, «почему ты так живешь», он ответит тебе «это все из-за моей красоты». И хотя красота есть дар, но его она ведет к погибели.
А ты смотришь и завидуешь: «И почему я не такой красивый?» Ты прикладываешь все усилия, чтобы стать красивой, и еще более красивой (или красивым). Но ведь может быть, это твое внешнее несовершенство – есть защита Божия в твоей жизни. Задумайся немного над этим. Потому что если этот красавец не имеет смирения, а приносит страдание и огорчает своим поведением людей, то еще неизвестно, приведет ли эта его красота в рай.
Архимандрит Андрей (Конанос)
Перевела с новогреческого Александра Никифорова
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Митрополит Иерофей (Влахос) из книги "Рай и Ад". пожалуй самое точное изложение,которое приходилось читать. Надеюсь еще кому-нибудь поможет разобраться в этих понятиях.

Священное Писание не говорит о том, что Бог примиряется с человеком, оно говорит, что человек примиряется с Богом через Христа. А святоотеческое Предание уточняет, что Бог никогда не враждует с человеком, но человек сам становится врагом Бога, если не имеет общения с Ним, участия в Его жизни. Таким образом, даже если человек становится врагом Бога, Бог не становится врагом человека. Человек же по совершении греха сам представляет себе Бога разгневанным и враждебным [ 5 ].

Давайте рассмотрим эту тему подробнее, изложив учение некоторых отцов Церкви.

Полагаю, что начать следует с преподобного Исаака Сирина, очень ярко показывающего, что есть рай и ад. Рассуждая о рае, он говорит, что рай — это любовь Божия . Естественно, когда мы говорим о любви, то главным образом имеем в виду нетварную энергию Божию . Преподобный Исаак пишет: “Рай есть любовь Божия , в которой наслаждение всеми блаженствами” [ 6 ]. Но рассуждая об аде, он говорит почти то же самое: ад — это бич божественной любви. Он пишет: “Говорю же, что мучимые в геенне поражаются бичом любви. И как горько и жестоко это мучение любви!” [ 7 ]

Таким образом, ад — это мучение от воздействия любви Божией . Преподобный Исаак говорит, что печаль от греха против любви Божией “страшнее всякого возможного наказания” [ 8 ]. Действительно, какая это мука — отрицать чью-либо любовь и идти против нее! Какая страшная вещь — вести себя неподобающим образом по отношению к тем, кто нас искренне любит! Если сказанное сопоставить с любовью Божией , то можно будет понять и муку ада. Преподобный Исаак считает неуместным утверждать, “что грешники в геенне лишаются любви Божией ” [ 9 ].

Следовательно и в аду люди будут не лишены божественной любви. Бог будет любить всех людей — и праведников, и грешников, но не все в той же мере и одинаковым образом будут ощущать эту любовь. Во всяком случае неуместно утверждать, что ад — это отсутствие Бога.

Отсюда делается вывод, что опыт переживания Бога у людей различен. Каждому будет дано от Владыки Христа “по достоинству”, “по мере доблестей его”. Будет упразднены чины учащих и учащихся, и в каждом будет обнаружена “острота всяческого устремления”. Один и Т от же Бог будет всем в равной мере подавать Свою благодать, но люди будут воспринимать ее в соответствии со своей “вместительностью”. Любовь Божия будет распространяться на всех людей, но действовать будет двояким образом: грешников она будет мучить, а праведников — радовать. Выражая православное Предание, преподобный Исаак Сирин пишет: “Любовь своею силою действует двояко: она мучит грешников, как и здесь случается другу терпеть от друга, и веселит собою соблюдших долг свой” [ 10 ].

Стало быть, одна и та же любовь Божия , одно и то же действие будет распространяться на всех людей, но восприниматься будет по-разному.

Но каким образом возникнет такое различие?

Бог сказал Моисею: “Кого помиловать — помилую, кого пожалеть — пожалею” (Исх. 33, 19). Апостол Павел, приводя это место Ветхого Завета, дополняет: “Итак, кого хочет, милует; а кого хочет, ожесточает” (Рим. 9, 1. Эти слова должны быть истолкованы в рамках православного Предания.

Как понимать, что Бог одного хочет помиловать, а другого — ожесточить? Разве у Бога есть лицеприятие?

Согласно толкованию блаженного Феофилакта Болгарского, это различие связано с естеством человека, а не с естеством и действием Божиим . Блаженный Феофилакт говорит: “Как солнце воск размягчает, а глину делает твердой не само от себя, но в силу различия вещества воска и глины, так и Бог, глиняное сердце Фараона, как говорится, ожесточает” [ 11 ]. Значит благодать Божия , то есть Его любовь, освящающая всех, будет действовать в соответствии с состоянием человека.

С этими мыслями согласен и святитель Василий Великий. Толкуя псаломский стих “глас Господа, пресецающаго пламень огня” (Пс . 28, 7), он напоминает о чуде, которое произошло с тремя отроками в пылающей печи. Тогда пламя разделилось на две части и, с одной стороны, “ пожигало всех стоящих вокруг”, а с другой — “приняло в себя Дух и доставило отрокам самое приятное дуновение и прохладу, так что они находились в спокойном состоянии, как бы под древесною тенью”. То есть хотя это пламя попаляло тех, кто находился вне печи, в то же самое время оно орошало отроков так, как будто они находились в тени дерева. Ниже он замечает, что огонь, уготованный Богом для диавола и его ангелов, “пресекается гласом Господним”. Огонь имеет две силы: силу пожигать и силу просвещать, он и пожигает , и просвещает. Поэтому достойные огня ощутят его опаляющую силу, а достойные просвещения — силу просвещающую. Заканчивает святой Василий замечательными словами: “Глас Господа, пресецающего и разделяющего пламень огня, нужен для того, чтобы огнем наказания стало непросвещающее , а светом упокоения осталось несожигающее ” [ 12 ].

Следовательно, огонь геенны будет несветлым, будет лишен своего свойства просвещать . А свет праведников будет несожигающим , будет лишен свойства опалять . Это будет результатом различного восприятия действия Божия . Во всяком случае это подразумевает то, что человек будет получать нетварную энергию Божию в соответствии со своим состоянием.

Такое понимание рая и ада характерно не только для преподобного Исаака Сирина и святителя Василия Великого, но это общее учение святых отцов Церкви, которые истолковывают вечный огонь и вечную жизнь апофатически . Когда мы говорим об апофатике , то имеем в виду не то, что святые отцы якобы перетолковывают учение Церкви, рассуждая слишком отвлеченно, философски, но что они предлагают толкование, которое не связано с категориями человеческой мысли и образами чувственных вещей [ 13 ]. Здесь очевидная разница между православными греческими отцами и франко-латинянами, воспринимавшими реальность будущего века как тварную [ 14 ].

Эту важную истину, которая, как станет ясно, имеет великое значение для духовной жизни Церкви, развивает святитель Григорий Богослов. Он предлагает своим слушателям воспринимать учение о воскресении тел, суде и воздаянии праведникам в соответствии с традицией Церкви, то есть в той перспективе, что будущая жизнь “для очищенных умом есть свет”, подаваемый “в меру чистоты”, и этот свет мы называем Царством Небесным. Но “для слепых во владычественном” (т.е. уме) он становится тьмою, что в действительности есть отчуждение от Бога “в меру здешней близорукости” [ 15 ]. То есть вечная жизнь — это свет для тех, кто очистил свой ум, светом она является для них в меру их чистоты. А тьмою вечная жизнь становится для тех, кто слеп умом, кто не просветился в земной жизни и не достиг обожения .

Эту разницу мы можем понять и на примере чувственных предметов. Одно и то же солнце “просвещает здравый взор и помрачает больной”. Очевидно, что виновно не солнце, а состояние глаза. То же самое произойдет и во В торое Пришествие Христово. Один и Т от же Христос “лежит на падение и восстание: на падение неверующим, и на восстание верным” [ 16 ]. Одно и Т о же Слово Божие и сейчас, во времени, и тем более тогда, в вечности, “и по природе страшно недостойным, и ради человеколюбия вместимо для украсивших себя должным образом” [ 17 ]. Ибо не все удостаиваются пребывания в одном и том же чине и положении, но один достоин одного, а другой — другого, “в меру, полагаю, своего очищения” [ 18 ]. В соответствии с чистотой своего сердца и своего ума люди будут каждый в свою меру вкушать одну и ту же нетварную энергию Божию .

Следовательно, что и по святителю Григорию Богослову, и рай, и ад — это О дин и Тот же Бог, потому что каждый вкушает Его энергию в соответствии со своим душевным состоянием. В одном из своих славословий святитель Григорий восклицает: “О Троица , Которой служителем и проповедником нелицемерным быть я удостоился! О Троица, Которая некогда всеми будет познана, одними в осиянии , другими — в мучении” [ 19 ]. Итак, Тот же С амый Троичный Бог является для людей и осиянием , и мучением. Слова святителя прямы и недвусмысленны.

Я хотел бы еще упомянуть и святителя Григория Паламу , архиепископа Фессалоникийского , который также настаивал на этом учении. Обращаясь к словам Иоанна Предтечи, сказанным им о Христе, “Он будет крестить вас Духом Святым и огнем” ( Мф . 3, 11; Лк. 3, 16), святитель Григорий говорит, что здесь Предтеча являет ту истину, что люди воспримут соответственно либо мучающее, либо просвещающее свойство благодати. Вот его слова: “Он, говорит (Пр едтеча), будет крестить вас Духом Святым и огнем, являя просвещающее и мучающее свойство, когда каждый человек будет получать соответствующее своему расположению” [ 20 ].

Конечно, это учение, выраженное святителем Григорием Паламой , необходимо рассматривать в совокупности с учением о нетварной благодати Божией . Святитель учит, что вся тварь причастна нетварной благодати Божией , но не одинаковым образом и не в равной мере. Так, приобщение благодати Божией святыми отличается от приобщения ей другими разумными созданиями. Он подчеркивает: “Всё причастно Богу, но святые причастны Ему в величайшей мере и существенно иным образом” [ 21 ].

Кроме того, из учения Церкви мы знаем, что нетварная благодать Божия получает различные наименования в зависимости от характера совершаемого ею действия. Если она очищает человека, то называется очистительной, если просвещает его — просвещающей, если обоживает — обоживающей . Также иногда она называется естествотворящей , иногда животворящей, а иногда мудротворящей . Следовательно, вся тварь приобщается нетварной благодати Божией , но приобщается по-разному. Поэтому мы должны отличать для себя обоживающую благодать, которой приобщаются святые, от других проявлений той же самой божественной благодати.

Все сказанное относится, конечно, и к действию благодати Божией в вечной жизни. Праведные приобщатся просвещающей и обоживающей энергии, в то время как грешники и нечистые испытают на себе попаляющее и мучающее действие Божие .

Это же учение мы встречаем и в подвижнических творениях различных святых. Для примера приведем преподобног о Иоа нна Синаита . Он говорит, что тот же самый огонь называется и “огнем потребляющим, и светом просвещающим”. Имеется в виду святой пренебесный огонь благодати Божией . Благодать Божия , которую люди получают в этой жизни, одних “опаляет ради недостаточности очищения”, других “просвещает в меру совершенства” [ 22 ]. Конечно, благодать Божия не будет очищать нераскаянных грешников в вечной жизни, — то, о чем говорит преподобный Иоанн Синаит , происходит в настоящее время. Подвижнический опыт святых подтверждает, что в начале своего пути они ощущают благодать Божию как огонь, опаляющий страсти, а впоследствии, по мере очищения сердца, начинают ощущать ее как свет. И современные боговидцы подтверждают, что чем в большей мере человек кается и в процессе своего подвига получает по благодати опыт ада, тем в большей мере эта нетварная благодать может неожиданно для самого подвижника преобразоваться в свет. Та же самая благодать Божия , которая сначала очищает человека как огонь, начинает созерцаться как свет, когда он достигнет великой степени покаяния и очищения. То есть здесь мы имеем дело не с какими-то тварными реальностями или субъективными человеческими ощущениями, но с опытом переживания нетварной благодати Божией .
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Смерть
из симфонии по творениям Св.Дмитрия Ростовского

   Достойная смерть добродетельного мужа, умирающего в Господе, является совершенством, ибо в Отечниках обычно о кончине блаженных Отцов говорится, что такой-то «совершился», то есть преставился ко Господу (1).
   Смерть — лестница. Ибо как лестница имеет две тетивы, два бока, так и смерть, оканчивающая временную жизнь и начинающая вечную жизнь, имеет как бы две тетивы, два бока, посредствующие между временной и вечной жизнью: с одной стороны, жизнь оканчивающуюся, и с другой — начинающуюся. И как между двумя тетивами устраиваются и укрепляются ступени для восхождения, так и во время смерти между жизнью, оканчиваемой и жизнью начинаемой, как бы между двумя тетивами собираются вместе все добрые дела мужа праведного, в жизни временной содеянные, которыми душа, как бы по ступеням, восходит на него. Итак, смерть или гроб служит лестницей для восхождения: «Гроб лествица к небеси бывает» (2).
   
Двоякая бывает смерть: естественная и духовная. Естественная смерть положена всем, как говорит Писание: Человекам положено однажды умереть (Евр. 9:27), а духовная смерть — только для желающих, ибо Господь говорит: Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой (Мк. 8:34). Он никого не принуждает, но говорит: Кто хочет. Но мы видим, что иному предстоит только одна смерть естественная, а преподобному угоднику Христову предстоит смерть двоякая: сначала духовная, а потом естественная. Хорошо сказал ктото, рассуждая о Лазаревом воскресении: «Христос возвратил Лазаря к жизни для того, чтобы человек, родившийся в мире однажды, научился дважды умирать». Ибо естественная смерть не может быть доброй и честной пред Богом, если ее не предварит духовная смерть. Никто не может после смерти получить жизнь вечную, если не привыкнет умирать до смерти. Моисей вышел из Египта с людьми израилевыми в путь, ведущий в землю обетованную, не раньше, чем тогда, когда умерщвлены были первенцы египетские (см. Исх. 13:15). Так и человек не войдет в жизнь вечную, если прежде не убьет в себе умерщвлением греховные вожделения. Блажен тот, кто научился до смерти умирать для греха, и до погребения во гробе похоронит свои страсти в умерщвленном своем теле (2).
   Мы не погрешим, если назовем смерть вселенским учителем, ибо она вопиет каждому во вселенной: «Умрешь, умрешь, никакими ухищрениями ты не избегнешь смерти! Смотри на мертвый труп во гробе и внемли тому, что если не словом, то самим делом он говорит тебе: «Я был такой же, какой ты ныне; но каков я теперь, таким и ты будешь вскоре; то, что для меня теперь, то для тебя завтра. Помни кончину твою (Сир. 7:39), чтобы не грешить, помни о смерти, чтобы не согрешать смертно"". Вот каким учителем является для нас смерть: смерть бывает учителем. В тяжкие грехи впал некогда богопротивник фараон, не хотевший отпустить из Египта людей израильских, однако и нехотя отпустил. Kто же уговорил столь ожесточенного? Kто умягчил его каменное сердце? Kто научил отпустить их? Смерть первенцев египетских, в одну ночь повсюду умерщвленных рукой Ангела: смерть была его учителем (см. Исх. 12). Ожесточен был и Саул, но когда услышал от пророка Самуила о смерти: Утром, — сказал он ему, — ты и сыновья твои умрете, то тотчас же пал на землю и испугался. Kто научил такого горделивца и безбоязненного грешника смирению и страху? Смерть была его учителем (см. 1 Цар. 28:19—20). Разболелся Езекия, отягченный многими грехами, и пришел к нему пророк Божий Исаия и сказал: Умрешь ты. И обратился Езекия лицом к стене, стал плакать и молиться (4 Цар. 20:1—2). Kтоже научил его такому сердечному сокрушению и умиленной молитве? Слово пророческое: Умрешь ты, — смерть была его учителем. Можно удивляться тому евангельскому браку, от которого отказывались званые, отговариваясь один селом, другой куплей волов, третий женитьбой. Но потом пришли многие, случившиеся на распутьях, злые и добрые, без всяких отговорок и отрицания, и наполнился брак возлежащими (см. Лк. 14:16—24). Kто же уговорил их, кто научил не отказываться, а тотчас же согласиться на приглашение? Научило то, что они видели трупы умерших избиенных. Ибо, как повествуется в Евангелии, царь разгневался на непришедших и, послав слуг, умертвил их. Другие же, видя это, тотчас пошли на брак. Учителем их была смерть. Вы же, слушатели мои благочестивые, всегда помните слова Писания: Помни кончину твою, и вовек не согрешишь (2).
   Великая печаль, смущение и сокрушение сердца бывает при разлучении любящих. Сколь тяжко разлучаться душе с телом, так же и любимому с любящим, ибо, по общему разумению, душа лучше живет там, где любит, чем там, где оживляет. Намереваясь уйти из Ефеса в Иерусалим, святой Павел созвал священный собор епископов, иереев и прочих церковных чинов и, после пространной душеполезной беседы, сказал им: И ныне, вот, я знаю, что уже не увидите лица моего все вы, между которыми ходил я, проповедуя царствие Божие (Деян. 20:25). После этих слов немалый плач был у всех, и, падая на шею Павла, целовали его, скорбя особенно от сказанного им слова, что они уже не увидят лица его (Деян. 20:37—3. Печальное и слезное разлучение бывает между любящими друг друга, особенно тогда, когда это разлучение таково, что увидеться им более невозможно.
   Послал некогда Товит сына своего Товию-младшего в мидийский город Раги к Гаваилу за серебром, данным взаймы, и когда посланный сын, задержавшись там, не возвратился в назначенный день, он начал весьма скорбеть, а Анна, жена его, как рассказывает Божественное Писание, плакала неутешными слезами, говоря: «Увы мне, сын мой, зачем мы послали тебя в путь далекий! О свет очей наших и жезл старости нашей, утешение жизни нашей и упование наследия нашего! Имея в тебе одном все, мы не должны были отпускать тебя!» И не находя ни в чем утешения, она ежедневно ходила, смотря вокруг, и обходила все пути, по которым он мог возвратиться, чтобы издалека увидеть его приближение (см. Тов. 9:1—11, 1). Столь великую, неутешную печаль, если не навсегда, то на долгое время, доставила любящей матери разлука с сыном. Такую же печаль производит и всякое разлучение любящих, более же всего смерть. Ибо смерть есть не иное что-либо, как разлучение души с телом, с друзьями и со всеми, с кем она бывает в общении. О, сколько страданий доставляет любящим разлучение смертное!
   Kогда братья продали Иосифа в Египет и, помазав кровью козленка его одежду, послали ее к Иакову, его отцу, ложно сказав, что съеден лютым зверем, — Иаков, узнав одежду своего сына и думая, что он действительно похищен зверем, растерзал свои ризы, возложил на себя власяницу и оплакивал своего сына много дней. Сколь великая скорбь и печаль! Утешали его сыновья и дочери, но он не хотел, не мог утешиться и говорил: Сойду к сыну моему, сетуя, во ад (Быт. 37:33—34). Возвестили Давиду, что сын его, злобный и мятежный Авессалом, убит на брани, которую он нечестиво воздвиг на своего отца. Всякий мог бы думать, что Давид возрадуется погибели скорее врага, чем сына своего. Но и здесь разлучение смертное сделало горький плач. И смутился Царь, — говорит Писание Божественное, — и войдя во дворцовую палату, горько плакал по Авессаломе, и взывал в плаче своем: «Сын мой Авессалом, сын мой Авессалом, кто мне даст смерть вместо тебя» (2 Цар. 18:33)! Хотя и поднял ты восстание, но был моей кровью, и я не могу спокойно перенести смертное разлучение с тобой! Лучше было бы мне умереть, чем разлучиться с тобой смертью!
   Глас в Раме слышен, плач и рыдание и вопль великий. О чем это великое рыдание, наполняющее весь мир? О потерянных ли богатствах, или о лишении чести? Нет! О разлучении смертном. Любила Рахиль плачущая детей своихи не хочет утешиться, ибо их нет(Мф. 2:1. Мало того. Наступило время Спасителю нашему смертью разлучиться с любящими Его апостолами, и Он возвестил об этом апостолам, сказав: Еще недолго быть Мне с вами, будете искать Меня, и не найдете; и где буду Я, туда вы не можете прийти (Ин. 7:33—34). Что же апостолы? Они исполнились столь неизреченной печали, что не могли ответить ни одного слова. Сам Спаситель замечает это: Теперь иду к Пославшему Меня, и никто из вас не спрашивает Меня: куда идешь? Но оттого, что Я сказал вам это, печалью исполнилось сердце ваше (Ин. 16:5—6). Воистину, разлучение любимого с любящим, особенно же разлучение смертное, производит великую печаль у людей: разлучение друзей с другом, братьев с братом, детей с родителями никогда не бывает без плача и многого рыдания. Но так ли должно быть? Спрошу об этом в новой благодати и отыщу ответ сетующим в Божественном Писании, у Самого Спасителя нашего. Скажи нам, Спаситель наш, приличествует ли безмерно сетовать, когда кто-либо любимый нами по Твоему изволению отлучается от нас смертью временной? Отвечает нам Спаситель наш то же, что отвечал скорбящим апостолам: Да не смущается сердце ваше и да не устрашается (Ин. 14:27). Но как возможно было не скорбеть апостолам? Ведь Ты оставлял их, любящих Тебя! Оставлял сиротами, разлучался с ними смертью, и смертью позорной, крестной, которою обыкновенно умирали только разбойники и злодеи! Умирал не в старых летах, умирал тогда, когда только бы и жить Тебе! На это отвечает Спаситель наш: Да не смущается сердце ваше, — и прочее. Но какая же причина, почему любящим Тебя апостолам можно не смущаться, разлучаясь с Тобой? Причина такова, говорит Он, что Я от мира сего иду к Отцу, а поэтому любящим Меня подобает радоваться, а не рыдать. Если бы вы любили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал: иду к Отцу (Ин. 14:2. Не смотрите, как бы говорит Спаситель наш, на то, что Я оставляю вас, что смертью, и смертью бесчестной, разлучаюсь с вами, что не в старости, а в тридцати годах умираю; смотрите на то, что Я иду к Отцуот этой жизни, исполненной печалей, к жизни, где ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет (Откр. 21:4), но будет жизнь бесконечная. И то, что Он сказал апостолам, сказал и всем верующим в Него (ср. Ин. 17:20), чтобы в скорбях, особенно происходящих от разлучения смертного, все могли иметь утешение более всего в том, что верующий во Христа, в каких бы годах и какою бы смертью он ни умер, переходит от жизни этой, исполненной смятения и скорби, к Отцу Небесному (2).
   Да не смущается сердце ваше и да не устрашается, — и прочее. Если бы вы любили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал: иду к Отцу (Ин. 14:27—2. Если бы подобало безмерно сетовать о разлучении с любимым, то только в том одном случае, когда его отшествие от нас было бы лишением какого-либо блага и переходом ко злу. Но когда разлучение бывает переходом не от блага ко злу, а, наоборот, от зла к благу, то не подобает любящему скорбеть о таком разлучении.
   Например, достойная сетования причина, когда чей-нибудь друг отлучается и этим отлучением переходит из свободы в узы, от радости к печали, из отечества в изгнание, от чести к бесчестию, от жизни к смерти. В противном же случае, когда через это разлучение он переходит от печали к радости, от уз и темницы к свободе, из плена домой, из изгнания в отечество, от смерти к жизни, от смятения и напастей к покою, то невозможно другу об этом печалиться, иначе он любил бы его не истинной любовью, а любил бы более всего самого себя, и это была бы не любовь, а пренебрежение. Ибо что значит любить кого-либо? Значит желать ему блага и делать его, когда возможно, как говорит Аристотель и утверждает апостол Павел: Любовь не ищет своего, а того, кого любит (1 Kор. 13, 5). Враг, а не друг тот, кто скорбит о том, что избежал зла и получил благо его друг, который в каком-либо случае и в какое-либо время жизни своей перешел от зла к благу. И именно так бывает при смертном разлучении верующих во имя Иисусово. Смерть для верующих во имя Иисусово есть не что-либо иное, как разлучение души с телом, и вместе с тем переход от бедствий мира сего к благам небесным (2).
   Да не смущается сердце ваше и да не устрашается (Ин. 14:27), родители, лишающиеся своих детей в молодых годах! Если любите их, лучше радуйтесь, что они по изволению Божию восходят от этой горестной жизни к Отцу Небесному. Если любовь ваша родительская желает неразлучного пребывания с ними, то здесь оно неразлучным быть не может. Желайте его там, где возможно вместе пребывать вечно, а на земле — до тех пор, пока захочет Бог. Вы не лишаетесь, не погубляете умершего, но, напротив, передаете свое чадо из изгнания в отечество, из плена и уз на свободу, с земли на небо, от смерти к жизни, чего да сподобит и его Всемилостивый Бог получить, и вас после этой долголетней жизни там достигнуть и навеки с ним и с Ангелами, и всеми святыми вселиться, прославляя Отца и Сына, и Святого Духа ныне и присно, и во веки веков (2).
   Смерть и время издавна стремятся и людей, и память о них истребить на свете, слушатель преизрядный, что и доказывают своим действием. Ибо смерть обращает людей в нелюдей, а время — память о людях в непамять. Смерть вводит каждого во гроб, а долгое время предает каждого забвению. О, как много людей, начиная с Адама, смерть смешала с землей! А время! Сколь много человеческих дел, начиная с потопа, оно сравняло с землей! Смерть поглощает людей, а время пожирает и саму память о них, почему и названо мудрыми вещью поедающей. Но если острая смертная коса попадет на камень, а истребляющие зубы времени на мрамор, то ничего сделать не могут. Kогда, говорю, они попадут на такого свято пожившего человека, смерть которого не смерть, а начало вечной жизни, и добрые дела которого записаны на вечную память и в небесных книгах, и в сердцах человеческих, то и коса смертная притупится, и зубы времени, поедающие все вещи, сокрушатся. Именно о таком человеке Сам Дух Святой говорит у Сираха: Память о нем не погибнет, и имя его будет жить в род и род; премудрость его прославят народы, и Церковь исповедует хвалу его (Сир. 39:12—13)(2).
   Уклонившись от свойственного нам свойства в несвойственное плотское хотение, мы подпали смерти и тлению. Ибо в начале мы были созданы Господом не для смерти и не для бессловесной плотской похоти и сочетания, но для Божественного желания и любви. Ибо в раю прежде преступления не было похоти и плотского вожделения, но после преступления и изгнания из рая явились плотская похоть и вожделение, а затем смерть. Потому похоть плотская упраздняется смертью, и после того как она будет упразднена смертью, впредь в грядущей жизни и следа ее не будет, но все, угождающие Богу, Божественным желанием и любовью во веки веков будут наслаждаться (3).
   Прежде смерти видимой умирай невидимо греху, умерщвляй разумом плотские похоти, да оживешь Господу духом. Отвлекай сердце твое от земного пристрастия, да вместилищем Духу Святому будешь, да в твердой надежде на спасение свое с дерзновением во время исхода скажешь: Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое: воспою и пою во славе моей (Пс. 56:. От тления и греха будучи рожден, иначе от тления и греха не освободишься и к вечной жизни не перейдешь, как только смертью и разлучением. Поэтому, прежде общего всех воскресения, старайся умершую грехом и страстями душу безгрешием и бесстрастием воскресить, и живым всегда быть пред Господом, чтобы, так воскреснув духом, не боялся ты впредь временной смерти плотью, но сам ее возжелал, чтобы быть всегда с Господом и во время восстания всех из мертвых, внутри тебя сущей благодатью, извне же приятием нетленной плоти, как светозарный луч просиял (3).
   Не думай, что далеко смерть, что еще не скоро и не тотчас умрешь, но помышляй, что уже близко от тебя она есть, при корне жизни твоей секира смерти лежит (см. Мф. 3:10; Лк. 3:9), при дверях суд, пред очами гроб; земля готова, куда ты пойдешь. Не думай, что иные только умирают, ты же не умрешь: Какой человек поживет и не увидит смерти? — говорит пророк (Пс. 88:49). Умерли пророки, умерли патриархи, апостолы, святители, умерли мученики, преподобные, умерли все святые, умерли князья великие, вельможи, цари, и все от века бывшие умерли, — ты же один ли только так останешься? Не будь безумен и слеп: как с другими произошло, так и с тобой неотменно то же сбудется (3).
   Будь каждый день, каждый час готов к смерти, смерть всегда в памяти своей имей, никогда не будь беспечен: Ибо в который час не думаете, приидет Сын Человеческий, — говорит Господь (Мф. 24:44). Смерть как вор и как хищник: когда не чаешь, тогда особенно и подходит к тебе, ибо тогда она особенно подкрадывается. Kак и хотящему создать большую житницу было сказано: Безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет (Лк. 12:20—21)(3).
   Никаким злом не является смерть для благих, но облегчением от страстей и беспрепятственным соединением и сожитием духом с Господом, ибо великая тягота для души жить во плоти и терпеть насилие страстей. Не бойся ты смерти, только в безгрешии будь к ней готов, ибо если к смерти готов будешь, смерти не убоишься, если Господа всем сердцем возлюбишь, то сам ее прежде возжелаешь. Не бойся ты смерти по плоти, только греха и от Бога отлучения усердно берегись. Ибо не знаю иной большей муки, чем греховное связывание страстями и отчуждение от Бога; и Царствие Небесное есть не что иное, как только освобождение от страстей и соединение любовью с Господом. Не боялся тот смерти, кто так говорил: Изведи из темницы плоти и страсти душу мою, чтобы исповедать имя Твое (Пс. 141:. Ибо плоть и насилие от страстей — это немалый мрак. Что такое жизнь? Только всеконечное от Бога отчуждение. Что такое смерть? Только к Богу совершенное присоединение (3).
   Где ныне славные? Где богатые? Где пищей и питьем наслаждавшиеся? Где красотой и благолепием лица красившиеся? Где похоти и желания свои исполнявшие? Не все ли смертью скончались? Не всех ли земля покрыла, и память об них с шумом исчезла? В мире нет ничего постоянного, что следовало бы любить, кроме Бога. Ибо если возлюбишь славу, — исчезает, если возлюбишь богатство, — погибает, если возлюбишь наслаждения и красоту плотскую, — в смрад и гной обращается. Ничто из этого после смерти не поможет, но только от дел своих каждый из нас или прославится, или осудится
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Катюша Ремизова отошла ко Господу в 29 лет, в ночь на 1 августа 2015 г. Четыре года она боролась с онкологическим заболеванием, пережила пять операций, тринадцать химий. Она очень стойко переносила болезнь. постоянно причащалась, в последние месяцы – каждый день.

Просим молитв о упокоении рабы Божией Екатерины!

Когда болезнь перешла в терминальную стадию, Катюша решила,что важно поделиться своим опытом принятия и проживания болезни, объяснить психологические и эмоциональные изменения, вызванные раком.

Кроме этого Катя пишет, что самым понятливым человеком,который ее понимал была женщина, у которой умер муж.

Царствие небесное тебе, Катюша!

http://www.pravmir.ru/katyusha-remizova-o-rake-smirenii-i-proshhenii/
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[ОляСан]

Света и тепла тебе Катенька...
_________________
Ольга,мама Саши Тимофеева
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=16582