Православный взгляд на ТМ, или жизнь после смерти

[tatyana66]

Счастливого пути, тебе, Катюша. Да хранит Господь твою душу!

[Эмма]

Благослови Господи твою безсметрную душу, Катюша...
_________________
мама Настены
20.06.1992 - 19.01.2013.
http://pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=44476

[ОляСан]

Перенесла из другого сайта...очень понравилось и захотелось поделиться с теми,кто не читал...

На могиле ребенка

В доме воцарилась печаль; все сердца были полны скорби. Младший ребенок, четырехлетний мальчик, единственный сын, радость и надежда родителей, умер. Правда, у них оставались еще две дочери — старшая должна была в этом году конфирмоваться — славные, добрые девочки, но умерший ребенок всегда кажется самым дорогим, а этот к тому же был самый младший, да еще сын.

Да, тяжелое испытание выпало на долю родителей. Сестры печалились, как и вообще юные сердца, главным образом глядя на скорбь родителей; отец грустил, но мать совсем была подавлена горем. День и ночь ухаживала она за больным ребенком, лелеяла его, подымала и носила на руках; страдала ведь ее собственная плоть и кровь, часть ее самой! Она не могла и представить себе, что дитя ее умрет, что его положат в гроб и зароют в землю! Господь не мог отнять у нее ребенка, думала она, и вот когда это все-таки случилось, она в порыве болезненного отчаяния воскликнула:
— Господь не знает об этом! У него бессердечные слуги здесь, на земле. Они делают, что хотят, не внимая мольбам матери!

В своем отчаянии она отшатнулась от Бога, и ею овладели мрачные мысли, мысли о вечной смерти, внушавшие ей, что человек становится прахом во прахе и что этим все кончается. Охваченная такими мыслями, она утратила всякую точку опоры и все больше и больше погружалась в мрачную бездну отчаяния.

Слез у нее в эти тяжелые часы не было. Она не думала больше о юных дочерях; слезы мужа падали ей на лоб, но она не замечала его. Все ее мысли были заняты умершим ребенком, она жила только воспоминаниями о нем, старалась воскресить в памяти каждое его невинное детское слово.

Наступил день похорон; несколько ночей перед тем мать не спала, и к утру усталость одолела ее — она забылась сном. В это время гроб унесли в отдаленную комнату, чтобы мать не услыхала ударов молотка, когда стали забивать крышку.

Проснувшись, мать хотела опять посмотреть на ребенка, но муж со слезами сказал ей:
— Мы забили крышку: пора было.
— Если Бог так жесток ко мне, — промолвила она, — то чего же ожидать от людей! — И она залилась слезами.

Гроб опустили в могилу; безутешная мать сидела с дочерьми и смотрела на них, не видя их; мысли ее отшатнулись от семьи, от дома; она предалась скорби и стала ее игрушкой, как становится игрушкой волн корабль без руля и парусов. Так прошел день похорон, за ним потекли однообразные, тяжелые, скорбные дни. Со слезами на глазах, печально смотрели на мать домашние; она не слушала их утешений, да и какие утешения могли они предложить ей — они сами были в таком горе.

Сон, казалось, совсем покинул ее, а он один мог бы оказать ей лучшую услугу, подкрепив тело и успокоив душу. Домашние уговаривали ее ложиться в постель, она слушалась и лежала тихо, словно спала. Но однажды ночью муж прислушался к ее дыханию, и ему показалось, что она действительно нашла, наконец, покой и облегчение во сне. Он набожно сложил руки, помолился и скоро заснул сам здоровым, крепким сном.

Он не слышал, как она поднялась, накинула на себя платье и тихонько вышла из дома, чтобы направиться туда, куда день и ночь влекли ее мысли, — на могилу своего ребенка. Она прошла через сад, прилегавший к дому, в поле и свернула на тропинку, которая вела за город, на кладбище. Никто не видел ее, и она никого.

Стояла чудная, ясная звездная ночь. Воздух был еще так мягок, сентябрь только начался. Мать вошла на кладбище и остановилась у могилки, похожей, скорее, на большой букет благоухающих цветов.

Опустившись на колени, она приникла лицом к могиле, словно надеясь увидеть сквозь толстый земляной покров своего мальчика.

Как живо помнила она его улыбку, любовное выражение глаз! Они были все те же даже на одре болезни! Не забыть ей их никогда! Как много говорил его взор, когда она наклонялась к нему и брала его за руку, которую сам он уже не в силах был приподнять!

И вот, как прежде, бывало, сидела она возле его кроватки, так теперь сидела у его могилки! Но теперь она могла дать полную волю своим слезам, и они ручьем бежали на могилу.

— Хочешь туда, к твоему ребенку? — раздался возле нее голос.
Он прозвучал так ясно и так глубоко отозвался в ее сердце. Она оглянулась; возле нее стояла человеческая фигура, закутанная в длинный черный плащ, с капюшоном на голове. Она заглянула в ее лицо: оно было строго, но внушало доверие, глаза горели чистым юношеским огнем.

— К моему ребенку! — повторила с отчаянной мольбой мать.
— Осмелишься ли ты последовать за мной? — спросило видение. — Я — смерть!

Мать утвердительно кивнула головой. В то же мгновение ей показалось, что каждая звезда над нею вспыхнула, словно полная луна, и осветила разноцветный цветочный ковер на могиле; затем земляной покров мягко осел под нею, точно развевавшийся по воздуху покров, и она стала погружаться в землю. Видение накрыло ее своим черным плащом, и вокруг нее воцарился могильный мрак. Мать опустилась глубже, чем проникает могильный заступ; кладбище легло кровлей над ее головой.

Плащ отодвинулся в сторону. Мать очутилась в огромном приветливом покое. Здесь царил какой-то полусвет, но она в то же мгновение почувствовала, что прижимает к сердцу своего ребенка. Он улыбался ей, сияя новой, незнакомой ей красотой; она вскрикнула, но крика ее не было слышно: возле нее, то удаляясь, то приближаясь, раздавалась чудная музыка. Никогда в жизни не слыхала она таких дивных звуков; они раздавались за черной плотной занавесью, отделявшей этот покой от великой страны вечности.

— Мамочка! Милая моя мамочка! — услышала она голос своего ребенка. Это был его милый, знакомый ей голос! Поцелуи сыпались за поцелуями; мать не помнила себя от радости, но дитя указало на черную занавесь.

— Как там чудесно! Не так, как на земле! Видишь, мама? Видишь их всех, блаженных?

И мать смотрела туда, куда указывал ребенок, но не видела ничего, кроме черной мглы; она смотрела ведь телесными очами, а не так, как ребенок, отозванный Богом к Себе. Мать слышала звуки, но не могла уразуметь слов, которые бы могли вернуть ей веру.

— Теперь я умею летать, мама! — сказало дитя. — Могу улететь вместе с другими добрыми детьми прямо к Богу! Мне очень хочется лететь к Нему, но если ты будешь так плакать, я не смогу оставить тебя! А мне очень хочется! Можно ведь? Ты и сама скоро придешь ко мне, мамочка!

— О, побудь, побудь со мною! — молила она. — Еще минутку! Дай еще разок взглянуть на тебя, поцеловать тебя, прижать к сердцу!

И она крепко прижимала его к себе, осыпая поцелуями. Вдруг кто-то сверху окликнул ее по имени; жалобно звучал призыв. Кто бы это звал ее?

— Слышишь? — сказало дитя. — Это папа зовет тебя!

Через несколько секунд послышались глубокие вздохи, словно всхлипывали дети.

— Это сестры плачут! — сказал ребенок. — Мама, ты ведь не забыла их!

Она вспомнила покинутых ею на земле, и ужас охватил ее; она стала пристально вглядываться в пролетавшие мимо нее тени, и ей показалось, что она узнала некоторые. Они пролетали через покой смерти и скрывались за черной занавесью. Что, если она увидит тут и мужа, и дочерей своих? Нет, их призывы и вздохи раздавались еще там, наверху. Она чуть было совсем не забыла их ради умершего!

— Мама, зазвонили небесные колокола! Мама, встает солнышко! — сказал ребенок.

Навстречу ей хлынул ослепительный поток света, дитя исчезло, а она поднялась наверх. Холод охватил ее, она подняла голову и увидела, что лежит на кладбище, на могиле своего ребенка: Бог во сне послал ей утешение и поддержку, просветил ее разум.

Она пала на колени и сказала:
— Прости меня, Господи, что я хотела остановить полет бессмертной души, забыла свой долг к живым, долг, который возложил на меня Ты!

Молитва облегчила ее душу. А тут взошло солнце, над головой ее запела птичка, колокола зазвонили к заутрене. Как чудесно стало вокруг! И святой мир водворился в ее душе. Она познала Бога и свой долг и поспешила домой. Вот она наклонилась над мужем, разбудила его горячим поцелуем, и из уст ее полились теплые, сердечные слова, полные мужества и утешения. Она, как и подобает мужественной и крепкой духом супруге, открыла для него в своем сердце источник утешения.

«Божья воля все направляет к лучшему!»

И муж спросил ее:
— Где почерпнула ты эту силу утешения?

Она поцеловала его, поцеловала дочерей и ответила:
— Бог послал мне ее на могиле моего ребенка!

Ганс Христиан Андерсен
_________________
Ольга,мама Саши Тимофеева
http://www.pomnim-skorbim.ru/grave.php?pid=16582

[Вера Ш]

В США вышла книга под названием «Биоцентризм: жизнь и сознание - ключи к пониманию истинной природы Вселенной». Сообщение об этом взбудоражило интернет, поскольку сопровождалось заверениями, что жизнь не кончается со смертью тела, а продолжается вечно. И автор книги - ученый Роберт Ланца - в этом не сомневается.

Ланца - специалист по регенеративной медицине и научный руководитель компании Advanced Cell Technology. Прежде он был известен своими исследованиями в области стволовых клеток, на его счету несколько успешных экспериментов по клонированию исчезающих видов животных.

Но несколько лет назад ученый увлекся физикой, квантовой механикой и астрофизикой. Из этой гремучей смеси родилась теория нового биоцентризма, проповедником которой профессор и стал.

Согласно теории смерти нет. Она - иллюзия, которая возникает в сознании людей. Возникает потому, что человек отождествляет себя со своим телом. Знает, что тело рано или поздно умрет. И думает, что умрет вместе с ним. На самом же деле сознание существует вне времени и пространства. Способно находиться где угодно: в человеческом теле и вне его. Что хорошо вписывается в основы квантовой механики, согласно которой некая частица может оказаться и там и сям, а некое событие - развиваться по нескольким - порой бесчисленным - вариантам.

Ланца верит в существование множества вселенных. В них-то и реализуются все возможные варианты развития событий. В одной вселенной тело умерло. А в другой - продолжило жить, вобрав сознание, которое в эту вселенную перетекло.

Иными словами, умирающий, проносясь по тому самому тоннелю, оказывается не в аду или в раю, а в таком же мире, в котором он жил, но - снова живым. И так - до бесконечности.

У обнадеживающей, но весьма спорной теории Ланцы есть много невольных сторонников - не только простых смертных, желающих жить вечно, но и известных ученых. Это те физики и астрофизики, рассуждающие о параллельных мирах, то есть предполагающие, что вселенных много. Multiverse (мульти-вселенная) - так называется научная концепция, которую они отстаивают. И уверяют: нет физических законов, которые бы запрещали существование параллельных миров.

Первым о них в 1895 году сообщил фантаст Герберт Уэллс в своем рассказе «Дверь в стене». А спустя 62 года его идею развил в диссертации выпускник Принстонского университета Хью Эверетт. Ее суть: каждый миг вселенная расщепляется на бесчисленное количество себе подобных. А уже в следующий миг эти «новорожденные» расщепляются точно таким же образом. В каком-то из этих миров существуете вы. В одном - читаете эту статью, в другом - смотрите телевизор.

- Толчком к размножению миров служат наши поступки, - объяснял Эверетт. - Стоит нам сделать какой-нибудь выбор, как в мгновение ока из одной вселенной получаются две. С разными вариантами судьбы. И в какой-то из вселенных самолет в Казани сел удачно...

В 1980-е годы теорию множественности мироздания развил Андрей Линде - наш бывший соотечественник, сотрудник Физического института имени Лебедева. Ныне - профессор Стэнфордского университета.

- Космос, - рассказывал Линде, - состоит из множества раздувающихся шаров, которые дают начало таким же шарам, а те, в свою очередь, рождают подобные шары в еще больших количествах, и так до бесконечности. В пространстве они разнесены. И не чувствуют присутствия друг друга. Но они - части одного и того же физического мира.

О том, что наша Вселенная не одинока, свидетельствуют и данные, полученные с помощью космического телескопа Планка. На их основе ученые создали самую точную карту микроволнового фона - так называемого реликтового излучения, сохранившегося с момента зарождения нашего мироздания. И увидели, что она изобилует темными провалами - некими дырами и протяженными прорехами.

Физик-теоретик Лаура Мерсини-Хоутон из Университета Северной Каролины и ее коллеги доказывают: аномалии микроволнового фона возникли из-за того, что на нашу Вселенную оказывают влияние другие, расположенные рядом. А дыры и прорехи - от непосредственных ударов соседних вселенных по нашей. Итак, мест - иных вселенных, куда бы могла согласно теории нового биоцентризма отлететь душа, - полно. А сама-то она есть?

В существовании вечной души не сомневается профессор Стюарт Хамерофф из Университета Аризоны. Еще в прошлом году он заявил, что нашел доказательства того, что сознание человека не исчезает после его смерти.

По мнению Хамероффа, человеческий мозг - это совершенный квантовый компьютер, душа или сознание - информация, накопленная на квантовом уровне. Она может быть передана: после того как тело погибает, квантовая информация сознания сливается с нашей Вселенной и там существует бесконечно долго. А биоцентрист Ланца доказывает, что она улетает в другую вселенную. Чем и отличается от своего коллеги.

В соратниках у Хамероффа сэр Роджер Пенроуз - известный британский физик и математик из Оксфорда, который тоже нашел в нашей Вселенной следы соприкосновения с другими. Вместе ученые развивают квантовую теорию сознания. И полагают, что обнаружили носители сознания - элементы, которые при жизни накапливают информацию, а после смерти тела куда-то ее «сливают». Это расположенные внутри нейронов белковые микротрубочки (microtubules), которым прежде отводили скромную роль арматуры и транспортных внутриклеточных каналов. Микротрубочки по своей структуре лучше всего подходят для того, чтобы быть носителями квантовых свойств в мозге. Поскольку они могут длительное время сохранять квантовые состояния - то есть работать элементами квантового компьютера.

ИТОГО: Ничего принципиально нового в биоцентризме Ланцы нет - о существовании загробного мира давно говорит религия. Ученому остается только примирить с ней свою концепцию. Ведь пока роль Бога в ней не просматривается.
_________________
Сын Шумилин Николай трагически погиб 15 июля 2012г. на месте пассажира в машине свадебного кортежа

[Кто здесь]

Что такое ад?

Был ли ад сотворен Богом или откуда он возник, можно ли в аду молиться, каяться и есть ли возможность спастись из ада, если уже туда попал? Рассуждает протоиерей Георгий КЛИМОВ, преподаватель кафедры библеистики МДА.

Бог ада не творил

-- Ад, или геенна огненная, в Православии противопоставлен Царству Небесному. Но если Царство Небесное – это вечная жизнь и блаженство, получается, ад – это тоже вечная жизнь, только в мучениях? Или что-то другое?

-- Чтобы на этот вопрос ответить, нужно договориться о терминах, то есть о том, что мы понимаем под жизнью. Если мы под жизнью понимаем Бога, потому что Он и есть Жизнь, и источник жизни (Ин.1.4), то сказать, что ад -- это жизнь, мы не можем. С другой стороны, если Сам Христос, указывая на тех, кого Он осуждает на Страшном суде, говорит: «Сии пойдут в муку вечную», и слово «вечная» здесь подразумевается в значении «никогда не заканчивающееся время», а может быть «что-то выходящее за рамки времени», то можно предположить, что, если человек переживает муку, испытывает страдания, значит -- он жив, его жизнь продолжается. Поэтому можно сказать, что, действительно, ад -- это то, что наследует после Страшного суда душа, соединенная с телом, навечно.

Православное понимание ада было сформулировано достаточно полно еще в эпоху Вселенских соборов, когда жили наши великие церковные учителя, и с того времени качественно не изменилось. Единственный вопрос, который беспокоит православное богословие, когда мы говорим об аде, -- вопрос апокатастасиса, возможности всеобщего спасения. Основы этого учения были сформулированы Оригеном (III в.).

Однако оно никогда не было признано учением православного богословия. Но в каждом поколении учение об апокатастасисе находит своих сторонников, и Церкви приходится делать постоянные разъяснения о его неверности. Сложность с уяснением этого вопроса для многих связано с тем, что в Священном Писании четко утверждается: Бог есть Любовь. И понять, как может Любовь пойти на то, чтобы Свое создание, вызванное из небытия тоже любовью, отправить на вечные мучения – невозможно. Учение об апокатастасисе предлагает свой вариант ответа.

-- В псалме 138 есть строка: «Сойду ли в преисподнюю (ад), и там Ты». Может ли в сотворенном Богом мире быть где-то такая область, где Бога-Творца нет?

-- Ощущение того, что Бог везде и наполняет Собою, Своим присутствием все, было и у ветхозаветного иудея, есть оно и у христианина. По апостолу Павлу, пакибытие или то эсхатологическое свершение, которого мы ждем, обозначается очень просто: «Там будет Бог всяческая во всех» (1Кор.15:2 Но тогда какой вопрос должен быть поставлен: Бог - везде, но как я Его переживаю и воспринимаю?

Если как Любовь, если Его воле благой и совершенной я соподчинил свою, -- не по долгу или принуждению, а по желанию и любви, то мое с Ним общение действительно будет раем. Ведь само по себе состояние блаженства, счастья переживается человеком только тогда, когда то, чего он хочет, осуществляется. В раю будет осуществляться одна лишь Божественная воля. Собственно, рай – потому и рай, что в нем только одна божественная воля и будет. И человек будет воспринимать это место как рай лишь в одном случае – если его воля будет целиком и полностью совпадать с Божественной волей.

Но если все не так, если моя воля не согласна с волей Божией, если она отклоняется от нее хоть на йоту, то рай для меня тут же перестает быть раем, то есть местом блаженства, наслаждения. Ведь там происходит то, чего я не хочу. И, оставаясь раем объективно, и для других, для меня это место становится местом мучения, где мне нестерпимо становится от присутствия Бога, потому что меня Его свет, Его теплота не согревает, а сжигает.

Здесь можно вспомнить выражение святителя Иоанна Златоуста: «Бог потому и благ, что геенну сотворил». То есть Бог по своей любви к человеку и по дарованной ему свободе дает возможность быть или с Богом, или без Него, в зависимости от состояния души, а за это во многом человек ответственен сам. Может ли человек блаженствовать с Богом, если его душа хочет мести, злобится, похотствует?
Но Бог ада не творил, так же как не творил смерти. Ад -- следствие искажения воли человеческой, следствие греха, территория греха.

Как в рай попал дьявол?

-- Если для пребывания в раю надо быть согласным с волей Божией, то как в рай попал змей-дьявол, который прямо-таки разгуливал там (еще не проклятый ползать на брюхе), не смущаясь даже присутствием Бога?

-- Действительно, на первых страницах Библии мы читаем о том, как Адам с Евой в раю беседуют с Богом, и это общение с Ним «во гласе хлада тонка» для наших прародителей было блаженно. Но в это же время в раю находится тот, кто рай таковым не воспринимает, -- это дьявол. И он в раю искушает злом Адама и Еву.

О том, как попал в рай дьявол, богословие не говорит. Есть предположения, что для дьявола, который вселяется в змия, возможно, это место еще не было в буквальном смысле закрытым, не было окончательности в решении его судьбы, не стоял для него херувим с огненным мечом, как позже, после грехопадения, он был поставлен для человека. Потому что Бог, возможно, и от дьявола ожидал исправления. Но обман человека дьяволом влечет за собой окончательное проклятие Божие в адрес дьявола. Ведь до этого мы нигде не слышим слов проклятия по отношению к нему. Может быть, Бог, как любящий свое творение, еще давал возможность пребывать в раю и ему? Но дьявол для блага этой возможностью не воспользовался.

О том, что рай не есть некая территория или внешнее состояние, объективно независимое от человека, а состояние, как раз напрямую связанное с его самосознанием и мироощущением, по толкованию некоторых библеистов, говорится в первой главе Евангелия от Иоанна, в прологе: «В Нем была жизнь и жизнь была свет человеков» (Ин.1:4).

Именно благодаря общению с Господом, вкушению от Древа жизни, прародители ощущали рай -- раем, то есть жизнью и светом, которые были неотъемлемой частью их естества, тем дыханием жизни, о котором говорит Писание. Но следующий стих: «Свет во тьме светит, и тьма его не объяла» (Ин.1:5), говорит уже о времени после грехопадения, когда Бог, Божественный свет, для человека становится внешним объектом, поскольку покинул человеческое естество: Дух Святой оставляет человека. И человек становится смертным, потому что уже не в состоянии вместить в себя Бога.

Под тьмой в этом стихе может подразумеваться также место, где нет Бога, не объективно, а по восприятию. Здесь можно сделать параллель с другим евангельским отрывком – из Евангелия от Матфея (6:22-23): «Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; Если же око твое будет худо (темно), то все тело твое будет темно».

А дальше так: «Итак, если свет, который в тебе, -- тьма, то какова же тьма!» О чем здесь Христос говорит? Возможно, о том же, что рай и ад, как свет и тьма начинаются в самом человеке здесь, на земле. В Евангелии от Луки Христос уже совершенно определенно говорит, что: «Не придет Царство Божие приметным образом. Ибо вот, Царство Божие внутрь вас есть» (Лк.17:20-21).

Об аде в Евангелии нет похожих слов, но, исходя из евангельской логики, это относится и к аду. Можно сказать, что и ад не приходит приметным образом. И ад внутрь нас есть.

Конечно, в текстах евангельских и ветхозаветных нередко встречается чувственное, детализированное описание ада. Здесь мы должны понимать, что это в определенном смысле антропоморфизмы, нечто, приспособленное к восприятию человека. Если мы посмотрим на то, как рассуждали об аде святые отцы, то увидим, что они всегда снимали с повестки дня эти чувственно детализированные жуткие образы со сковородками, железными крюками и соляными озерами.

Василий Великий об адских мучениях писал, что те, кто делает зло, воскреснут, но не для того, чтобы на сковородке жариться, а «на поругание и стыд, чтобы увидеть в самих себе мерзость тех грехов, которые сделаны были, ибо жесточайшее из всех мучений – это вечный позор и вечный стыд».

Иоанн Златоуст, известный склонностью к буквальному толкованию, комментируя слова Христа о скрежете зубов и черве неусыпаемом, о вечном огне, никак не касается самих образов, а говорит: «Лучше подвергнуться бесчисленным ударам молнии, нежели видеть, как кроткое лице Спасителя отвращается от нас и не хочет на нас смотреть». И для Златоуста ад сводится к тому, что Бог от тебя лицо Свое отвращает. И что может быть страшнее?

Можно ли в аду покаяться?

-- В Евангельской притче о богаче и нищем-Лазаре говорится, что богач, попав после своей жестокой жизни в ад, каялся и просил праотца Авраама, чтобы послать весть к его родственникам, чтобы и те покаялись. Значит, в аде возможно покаяние?

-- Вопрос покаяния – ключевой вопрос спасения. Когда Господь на Страшном суде отсылает грешников во ад, то Он этим свидетельствует, что человек осуждается именно за нежелание приносить покаяние в своих грехах, за нежелание исправления. Ведь казалось бы, ну был человек неверующий, но вот настал Страшный суд, пришел Христос, все открылось, покайся, и тогда спасешься!

Но не так все просто. Неслучайно Церковь постоянно говорит о том, что для покаяния отведено время земной жизни.
Есть учение Церкви о так называемых смертных грехах. Они так называются, конечно, не потому, что за них нужно человека убивать.

Речь идет о том, что, совершая смертный грех и не каясь в нем, человек каждый раз умирает для вечной жизни, каждый раз как будто принимает яд, а от противоядия – покаяния отказывается. Решившись так поступить, он преступает определенную черту, выходит за ту точку возврата, после которой уже не может покаяться, потому что его воля, его душа отравлены грехом, парализованы. Он – живой мертвец. Он может осознавать, что Бог есть и у Бога правда, и свет, и жизнь, но он всего себя уже истратил на грех и стал неспособен к покаянию.

Покаяние ведь не значит сказать: Ой, Господи, прости, я не прав. Подлинное покаяние -- это значит взять и поменять свою жизнь, с черного на белое. А жизнь-то прожита и истрачена на грех. На добро ее не осталось.

Примеры нераскаянности мы видим в Евангелии. Когда фарисеи с саддукеями идут к Иоанну Крестителю креститься на берега Иордана вместе со всем народом, он их встречает словами: «Порождения ехиднины, кто внушил вам бежать от будущего гнева?» (Мф.3:7). Эти слова, по объяснению толкователей, -- не вопрос Крестителя, а его утверждение о том, что они, идя к нему, покаяться уже не могут. И потому они -- порождения ехидны, то есть чада дьявола, который, как и ангелы его, настолько укоренились во зле, что покаяться уже не способны.

А богачу из притчи Авраам говорит: «между нами и вами утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк. 16:26). Ничего не может сделать Авраам.

Но эта притча, рассказанная Самим Господом, была рассказана Им до Своего Воскресения. И мы знаем, что по Воскресении Своем Он сошел во ад и вывел всех, кто захотел с Ним пойти. В одном из своих посланий апостол Петр говорит, что Христос и находящимся в темнице духам проповедовал и всех грешников, еще со времен Ноя смытых потопом, но раскаявшихся, вывел из ада.

Никакого противоречия здесь нет. Человек предупрежден о том, что грех – это путь к смерти. На покаяние у нас есть время – вся жизнь. До Страшного суда Церковь молится и за усопших, тех, кто не успел покаяться при жизни. И мы верим, надеемся, что Бог слышит наши молитвы. Но мы также верим, что после Страшного суда время на покаяние не останется.

-- Но если образ Божий в человеке неуничтожим, может ли наступить момент, когда покаяние – невозможно? Если человек не может покаяться, значит, в нем ничего Божиего не осталось, и дьявол, не победил, конечно, но все же отвоевал себе «кусок территории»?

-- Когда мы говорим об образе Божием, нужно понять, в чем он выражается. Есть образ Божий, и есть подобие Божие. Образ, соединенный с подобием, делает человека достойным Бога. Их сочетание и говорит о согласии воли человека с волей Бога.
Образ Божий есть в каждом человеке, подобие – не в каждом. Сотворяя человека Своим словом, Бог говорит: «Создадим человека по образу Нашему и по подобию Нашему (Быт. 1:26) и образ здесь -- есть то, что вложено в человека от начала и неуничтожимо, его божественные качества -- вечность и свобода. Подобие -- потенциал, который человек должен сам раскрыть.

Уподобиться Богу мы можем через выполнение заповедей, жизни по воле Божией. Как имеющий в себе неуничтожимый образ Божий, своей свободной волей человек выбирает – в ад или в рай. Прекратить свое бытие мы не можем.

Говорить о том, что дьявол победил, можно было бы до пришествия Христова. И победа дьявола выражалась, в первую очередь, в том, что всякая душа, и праведника, и грешника, нисходила в ад. А вот после того, как Господь смертию смерть попрал, уже можно спросить, и святитель Иоанн Златоуст этот вопрос в свое время поставил -- зачем Господь дьявола оставил, ведь можно было бы стереть его в порошок и не мучить больше никого?

Дьявол был «попущен» человеку, как Иову -- чтобы человек имел возможность расти в добре, сопротивляться злу, свободно избирая Бога, то есть приготовляя свою душу к жизни в раю, где будет Бог всяческая во всех. Или свободно Бога отвергнуть.

Мы говорили, что рай и ад начинаются здесь и сейчас. Разве здесь, на земле мало людей, которые, имея в себе образ Божий, совершенно не стремятся к уподобоению Богу, обходятся без Бога, не хотят быть с Ним? И хотя человек на самом деле без Бога жить не может, жить настоящей, подлинной жизнью, он часто сознательно устраивает себе жизнь, где Бога нет, и живет спокойно. И отлучает себя от того, что Бог для него уготовал. Но если на земле он не хочет быть с Богом, какие есть основания думать, что он захочет быть с Господом после смерти?

В беседе с Никодимом есть такие слова: «Верующий в Него (Сына Божия), не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия» (Ин.4:1. И дальше Христос скажет: «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди больше возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы» (Ин.4:19). О чем эти слова нам говорят? Именно о том, что человек сам для себя выбирает, с кем ему быть и как ему жить. Неверующий уже осужден, но неверующий не в том смысле, что он о Боге никогда ничего не слышал, не знал, не понимал и поэтому не верил, и вдруг оказалось, что Он есть. А неверующий в смысле – сознательно не поверивший тому, что он о Боге и о Христе как Спасителе узнал. И неверием своим осудил сам себя.

Слышны ли молитвы из ада?

-- От чего конкретно страдают в аду те, кто не уподобился Богу, если они сознательно выбрали жизнь без Бога, ни в чем не раскаиваются?

-- Адские мучения будут заключаться в том, что страсти, в нас имеющиеся, не смогут быть удовлетворены, и это ощущение неудовлетворенности в перспективе вечности станет невыносимым. Человек, не прибегавший к Богу за исцелением своей страстной, поврежденной грехом природы, всегда будет чего-то страстно хотеть и никогда не будет иметь возможности свое желание исполнить. Потому что в аду страсти не удовлетворяются, Бог не будет там создавать условий, которыми человек привык пользоваться на земле.

В Евангелии от Иоанна говорится, что творящий волю Божию «на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин.5:24). То есть, по сути, это сам человек, его воля, его страстность или свобода от нее будет определять -- куда идти, в ад или рай. Подобное соединится с подобным.

-- А может грешник в аду молиться? Или у него там желания такого не возникает?

-- Если мы молитвой называем просто обращение к Богу, то судя по притче о богаче и Лазаре, да и из многих свидетельств патериков – такая молитва возможна. Но если говорить о молитве как об общении с Господом и ее действенности, здесь, также судя по притче о богаче и Лазаре, можно видеть, что такой молитвы в аду не слышно.

Можно вспомнить слова Христа: «Многие скажут мне в тот день: Господи, Господи, не Твоим ли именем мы бесов изгоняли» (Мф.7:22). Это тоже можно понимать как молитву, но она не действенна. Потому что за ней не было реального выполнения воли Божией, а было одно самолюбие. И поэтому такая молитва не в состоянии, наверное, изменить человека. Человек, который не взрастил в себе Царство Божие, не искал его, не трудился над ним, не знаю, может ли ждать просимого.

-- Чем отличаются адские муки до Страшного суда и после?

-- После Страшного суда произойдет воскресение из мертвых всех людей, воссоздание духовного нового тела человека. Не только души предстанут перед Богом, как это происходит до Страшного суда, но души воссоединенные с телами. И если до Страшного суда и до второго пришествия Христа души людей находились в предощущении райского блаженства или адских мучений, то после Страшного суда уже во всей полноте человек начнет переживать непосредственно состояние или рая, или ада.
-- Могут ли те, кто находится в аду видеть страдания друг друга?
-- Есть откровения на эту тему в патериках, например, в рассказе о том, как Макарий Великий, идя по пустыне, увидел череп, который, как отрылось это Макарию, оказался черепом египетского жреца. Святой стал его расспрашивать, и череп поведал о своих горьких мучениях. Подвижник, уточняя, поинтересовался: «Скажи, а есть у кого-то еще более тяжелые мучения, чем у тебя?» Череп говорит: «Конечно, есть. Я стою на плечах одного епископа». И дальше о нем начинает рассказывать.
Нам эти свидетельства не зря даны. Можно немного приоткрыть завесу тайны адских мучений, представить тот стыд, когда скрыться будет некуда от обличения своих грехов.
-- Почему в песнопениях Великой субботы, когда вспоминается сошествие Христа во ад, есть слова «И от ада вся свободша»?

-- Мы это поем в том смысле, в котором говорим, что «Христос всех нас спас». Пришествие в мир Богочеловека, Его страдания, смерть, Воскресение, ниспослание Духа Святаго на человечество – не зависят от воли самого человека. Но от воли человека зависит – принять этот общий для всех дар спасения, чтобы он стал его личным даром, или отвергнуть.

Поэтому мы говорим, что в ад Христос нисходит для того, чтобы спасти всех. Но вот кого Он спасает? Из Предания мы знаем, что Христос после Своего Воскресения вывел из ада ветхозаветных праведников и покаявшихся грешников. Но у нас нет никакой информации, что Христос вывел всех. А если кто-то не захотел пойти в Ним? У нас также нет информации, что с тех пор ад пустует. Наоборот, Предание говорит об обратном.

-- В Церкви есть понимание нелинейности времени, которое выражается в том, что мы не вспоминаем, например, о Рождестве Христа, которое было 2013 лет назад, или о том самом Воскресении, которое было в Иудее около 2000 лет назад, а переживаем эти события здесь и сейчас.

-- Это не точное понимание. Есть учение о единственности жертвы Христовой. Оно было единократно совершено, все и для всех. Но то, что совершается в Великую субботу, на саму Пасху, и на всякий праздник церковный – это возможность приобщиться к этой реальности, которая, как данность, уже существует. Войти в эту реальность, стать ее участниками.

Ведь мы «не виноваты», что не родились в то время, когда Христос ходил по земле. Но Христос принес спасение для каждого человека, и каждому человеку дал «равные возможности», независимо от времени, приобщаться к реальности его страданий, его торжества.

Сам Христос говорит: «Грядет час и ныне есть», «Наступает время и настало уже». На литургии, когда священник во время евхаристического канона молится у престола, он о пришествии Царства Небесного в силе, всеобщем воскресении говорит в прошедшем времени. Почему? Потому что Господь уже все это дал нам, как реальность. И наша задача -- войти в нее, стать ее причастниками.

Церковь Христова и есть реальность Царства Божьего на земле. Приобщение к Церкви и ко всему тому, что она готова дать, и являет человеку реальность Вечной блаженной жизни. И только тот, кто открывает в себе эту реальность, может надеяться на то, что она и после Страшного суда во всей полноте в нем раскроется.

Царство Божие уже пришло. Но и ад не бездействует.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[tatyana66]

Прочла. Выводы: здесь богословие молчит, там не знает, тут предполагает, а по некоторым вопросам мнения вообще разошлись... Так и вспоминается :"...дела давно минувших дней, преданья старины глубокой..." А современные богословы особенно радуют: кто в во что... даже в сценарий братьев Вачовски... Очень лично меня огорчил А.Осипов своим выступлением в "Академии" тк "Культура"... Когда говорил о нравственном аспекте православия было очень хорошо и правильно, но когда заговорил о Сотворении Мира... мне стало стыдно за него. Ну не надо говорить о том от чего так далек. Лучше же когда Богу Богово, а науке науково... Тысячи лет спорят,спорят...а толку, а итог-объяснение одного неизвестного другим непонятным...Честно я даже притомилась уже читать такую литературу...В моральном аспекте... да! Но меня и в октябрятах и в пионерах учили, что я должна слушаться и уважать старших, помогать своим товарищам, не воровать, не убивать, беречь природу,защищать малышей и очень много чего в том же плане...

[Кто здесь]

Татьяна,добрый день Что касается данной статьи,то я не вижу расхождений с представлением об аде и рае с учением на эту тему Св.Отцов, с тем же Осиповым. Я много слушала лекций проф.Осипова, он и к на в город приезжал, все очень понятно. А что вас смутило в том,что он говорил о сотворении мира?

В моральном аспекте,это так-нас всегда учат и в пионерах тоже,помогать,не обижать, быть сильными.Не учат только одному- любить Бога,принять свои грехи,осмыслить их и придти к покаянию, принять Жертву Христову. Фарисеи и саддукеи, которые пришли к Иоанну, тоже воспитывались в законе Божьем, их учили с детства по закону Моисееву, однако в душе не осознавали что они такие же как и все грешные. Или тот , фарисей и мытарь стоявшие в храме, фарисей говорит, "Слава, Тебе,Господи,что я не такой...как вот этот мытарь"...
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

[/img]
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[tatyana66]

Это долго описывать,что смутило в эволюционных познаниях Осипова,посмотрите его выступление,а на фотографии смущает наличие большого количества медицинского оборудования....вроде бы должно хватить только каменных скрижалей.... это как раз было бы хорошо по Алексею Ильичу.

[Кто здесь]

Я слушала его лекцию о сотворении мира, но давно. Еще раз надо будет послушать.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

«Если жизнь бесцельна, то и медицина не нужна»

Иеродиакон Феодорит (Сеньчуков), врач-реаниматолог, о жизни духа и уходе людей

Иеродиакон Феодорит (Сеньчуков) продолжил работать на «скорой» и после принятия сана. Своим опытом соприкосновения с уходом людей, мыслями о жизни духа человека, когда нарушена его психика или нет сознания, о переходе в иную жизнь, о том, как уходят люди праведной жизни, отец Феодорит делится с журналом «Фома».


Профессия врача-реаниматолога появилась в моей жизни раньше, чем вера. Врачом я очень хотел быть в раннем детстве, а уже обучаясь в мединституте выбрал реаниматологию как специальность. На «скорой» начал работать еще студентом и с тех пор трудился там почти без перерывов, много лет совмещая это дело с работой в стационаре.

Реанимация — это, на самом деле, самая интересная медицинская специальность, если не считать психиатрию и патанатомию (СНОСКА: Патологическая анатомия). Смысл работы врача-реаниматолога — прогнозировать ситуацию с больным таким образом, чтобы избежать наихудших сценариев.


Как на фронте атеистов не бывает, так атеисты крайне редко встречаются и в медицине. А уж встретить среди реаниматологов человека по-настоящему неверующего — вряд ли возможно. Среди медиков бывают люди, которые с Богом спорят. Помните, как у Маяковского: «Я думал, ты всесильный божище, а ты недоучка, крохотный божик». Богопротивники бывают, атеистов — нет. И когда я стал работать в медицине, пришло осознанное ощущение того, что не может быть ничего просто так…

Есть ли жизнь без смысла?
До веры я потихонечку дошел. Я очень рано научился читать: в 4 года уже читал бегло и много, поскольку интересовался всем чем угодно — от устройства туалета до философских построений, а в три года разъяснял друзьям моих родителей разницу между инфляцией и девальвацией. Естественно, попадались и книжки по атеизму. И это был кладезь библейских цитат! И вот когда я в первых классах школы прочитал «Библию для верующих и неверующих» и прочие гадости, меня стала интересовать эта тема. Так что уже школьником, будучи некрещеным, я все-таки знал фабулу Евангелия. Кроме того, моя мама инженер-строитель, ее друзья — архитекторы, я с детства ходил к ней на работу и был воспитан на русской иконе. Школьником заходил в храмы — мне было интересно. А крестился достаточно «случайно»: таинство совершили на дому, нас крестили вместе с сыном маминой подруги, «за компанию».

И в какой-то момент работа мне стала давать понимание того, что жизнь человеческая не может существовать без цели. А если так, то должно быть что-то выше нас. Есть такая теорема Гёделя о неполноте: непротиворечивость системы не может быть доказана в рамках самой системы. Другими словами, смысл человеческой жизни не может быть объяснен исходя из самой человеческой жизни. Если жизнь бесцельна, то и медицина не нужна в принципе: какая разница, умрешь ты сейчас или через десять лет, если все равно тебя не станет, ты исчезнешь? Кстати говоря, почему в Советском Союзе не было нейрореанимации? Потому что неврологический больной, выйдя из тяжелого состояния, становится глубоким инвалидом, а жизнь таких людей, исходя из материализма, не имеет смысла — такие люди не нужны для строительства социализма… Я стал задумываться над такими вещами, так и пришел к вере в Бога.


Смерть как работа и как тайна
Понятно, что у человека, который со смертью работает, отношение к ней более трезвое, спокойное. У меня нет священного ужаса перед смертью. Я отношусь к ней как к работе. В Писании сказано, что дело врача — продление жизни: Ибо и они (врачи) молятся Господу, чтобы Он помог им подать больному облегчение и исцеление к продолжению жизни (Сир 38:14). В этом смысле разница между врачом и обычным человеком, может быть, только в том, что врач более трезво смотрит на это. Умер человек — помяну его потом: весь мой помянник исписан моими покойниками. Но тайна смерти от этого никуда не девается!

К примеру, есть определенная точка, после которой мы не можем отвратить смерть. Самый характерный пример этому — уход моей бабушки. Она тяжело болела и в последние минуты была уже без сознания. Я и еще несколько человек находились рядом. И вдруг, будучи без сознания, бабушка подняла руку и сделала жест, который можно было понять однозначно только одним образом: «Всё». После этого никакие реанимационные меры не помогали — сердце не запускалось. Свидетелей этого жеста было несколько, так что показаться мне не могло.

Не всегда этот момент можно определить — мы же люди, можем ошибиться. И даже если точка пройдена, это не значит, что мы должны все бросить: врач должен спасать до конца, это его работа, он инструмент в руках Бога.


Переход
В медицине есть формальные критерии, когда человек ушел и его не вернуть: 30 минут безуспешной реанимации в обычных условиях, когда нет никакой электрической активности сердца, оно не реагирует, это значит — всё. Есть биологический критерий смерти: у человека появляется «синдром кошачьего зрачка», или феномен Белоглазова (СНОСКА: Возможность изменения формы зрачка с округлой на овальную при сдавливании глазного яблока с боков; появляется через 10-15 минут после наступления смерти) — тогда ясно, что он умер. Что происходит с душой в этот момент? Возможно, она отлетела еще раньше — мы этого не знаем. Наука ничего не может сказать по этому поводу.

Хотя есть байки, бытующие в околомедицинских кругах: например, будто кто-то взвешивал умирающих, и после момента смерти тело меняло вес — значит, душа сколько-то весит. На самом деле, если это и говорит о чем-то, то только о том, что определенное количество энергии затрачивается на переход.

Во всех книжках о тайне смерти — например, в знаменитой книжке доктора психологии Элизабет Кюблер-Росс «О смерти и умирании» или в «Переходе» хирурга Петра Калиновского — говорится, что существует нечто, что человек видит в процессе умирания: часто это тоннель, кто-то видит какие-то фигуры. Причем, как правило, люди даже в разных культурах видят приблизительно одно и то же — как раз у Кюблер-Росс, и у Калиновского это указано. Они не всегда могут сформулировать увиденное понятным языком. Мы, будучи верующими людьми, предполагаем, что здесь речь о переходе в загробную жизнь. А был такой академик Неговский, он писал, что это не что иное, как феномен трубчатого зрения, отмирание коры головного мозга. Любой процесс можно объяснить по-разному, исходя из своего мировоззрения, — ведь тут строго ничего доказать невозможно. Наука на самом деле эти вопросы не рассматривает.


Жизнь духа вне сознания — есть
Медицина не имеет дела с душой, она работает на другом уровне. Скажем, о последнем моменте жизни человека мы знаем чисто технически, с точки зрения физиологии, нейрофизиологии, но никто не знает на самом деле о духовной жизни. Врачи работают с телом и его проявлениями, в частности, с сознанием. Сознание — это то, что напрямую зависит от тела, от мозга. Есть определенные повреждения на биохимическом, на нейрональном уровне, когда сознание изменяется, а душа остается той же. Она же не меняется от того, что человек в коме, что он без сознания. Больные в глубокой коме способны слышать, что происходит вокруг них, и такие случаи многократно были описаны. Почему я в свое время и гонял своих молодых врачей и медсестер за то, что они в присутствии пациентов прохаживались по их поводу, говорили то, что не следовало говорить. Нельзя говорить: «А, этот умрет».

Жизнь духа вне сознания — есть. Более того, я уверен, что и в состоянии смерти мозга душа функционирует как душа. Поэтому, кстати, я не принимаю это понятие — смерть мозга. Я не могу сказать, какая жизнь души происходит в этом состоянии. Но знание православной догматики (второе высшее образование у меня богословское, я Свято-Тихоновский университет закончил еще) говорит о том, что душа — как было сказано преподобным Иоанном Дамаскиным — соединяется с телом не как часть с частью, а вся в целом. Если функционирует сердце, если функционируют легкие, значит, душа там существует и действует. Это как-то таинственно происходит…

Душа и психика
Психика, безусловно, связана с мозгом в том смысле, что нет мозга — нет психики. Но это не прямая связь. Сознание и мозг связаны больше, но тоже не тождественны. Можно повредить такие зоны мозга, которые никак не повлияют на психику. Например, можно повредить дыхательный центр: человек перестанет дышать, а психика у него будет совершенно нормальная при этом. Он будет жить, дышать с помощью аппарата.

Психика и сознание также не тождественны. У умственно отсталого есть сознание? Конечно, есть, но оно измененное. Есть угнетение сознания, а есть изменение. Например, под действием низкого давления, когда нарушается кровоснабжение мозга, человек плохо отвечает на вопросы, путается, заторможен — это угнетение сознания. А изменение сознания — это как раз нарушение психики. У шизофреника сознание изменено. Но душа — функционирует!

Человек должен знать…
Смерть противоестественна, Господь не создавал ее. Смерть — это то, что получилось в результате грехопадения. Она противоестественна, но можем ли мы представить наш мир, в котором смерти нет? Не можем. Это не значит, что мы должны воспринимать смерть как что-то положительнее. Она дурна, но у нее есть свои полезные качества. Например, то, что она препятствует эскалации греха…

Я смерть не принимаю, я ее не люблю и не могу смириться со смертью — это мое внутреннее ощущение. Поэтому ситуация, когда больной безнадежен по определению, для меня противоестественна. Я бы не смог работать в гематологии или в онкологии. Потому что любая реанимация тяжела тогда, когда ты имеешь дело с безнадежными больными, осознающими свое умирание.

Я не миссионер, не психолог: в силу специфики своей работы я человека не «веду», а вижу зачастую в первый и последний раз в жизни — у меня другая роль. Но я считаю, что человеку обязательно нужно рассказывать, к чему приведет его заболевание. В нашей медицине это не принято, но в принципе так должно быть: человек должен знать. Конечно, нельзя сказать просто: «Ты умрешь». А можно сказать: «Ты умрешь, но тебе этот период дан на подготовку к вечной жизни». Безусловно, это очень сложно. И мне бывает очень сложно говорить с людьми о смерти…


Дети: не отягощенные грехом
С пациентами-детьми мне приходилось иметь дело, в основном когда я работал на эпидемии дифтерии. У ребенка меньше грехов, поэтому, в отличие от взрослого, у него нет страха, ужаса. Хотя нельзя сказать, что он совершенно не боится смерти — для этого надо быть либо святым, либо дураком. Но ребенка не тяготит грех. Это момент, которым, в первую очередь, он отличается от взрослого. Другой момент: если взрослый часто строит психологическую защиту — он надеется, что не умрет, цепляется за любое слово врача, за любую надежду, убеждает себя, что выздоровеет, то ребенок, который умирает, прекрасно все понимает и не обманывает себя. Поэтому для него этот момент по-другому происходит. Хотя ребенок не верит в смерть свою — как исчезновение — он не может представить: как это, я есть, но меня не будет…

Если на взрослого человека давит то знание, которое он уже получил, — что жизнь заканчивается, то маленького ребенка больше страшит неизвестность, страшит расставание. Естественно то, о чем я сейчас говорю, ребенок не формулирует сам, но он, допустим, может сказать: «Я боюсь, я не знаю, как это», — и не способен сформулировать точно, чего именно он боится.

Но я никогда не видел, чтоб дети боялись бесов. Дети с этими инфернальными существами и не соприкасаются — на моей памяти такого не было. А к взрослым они приходят, и это достаточно страшно наблюдать… Человек начинает в ужасе метаться, он видит что-то, кого-то, иногда рассказывает после, что видел каких-то существ. Вообще в медицинской практике это классифицируется как делириум — галлюцинации, но они тоже бывают очень разные. И потом мое глубокое убеждение, что никаких галлюцинаторных расстройств такого типа нет, а есть именно контакт с этими инфернальными существами.

Кстати говоря, год назад была такая история. Мы перевозили пациента из больницы Кащенко (теперь она — «имени Алексеева», но в народе все равно — «Кащенко») в больницу соматическую — у него развилась пневмония, больной был очень тяжелый. Он находился без сознания, на аппарате ИВЛ, и вдруг открыл глаза, сфокусировал взгляд, причем не на нас, а в пространство, при этом вид у него был крайне испуганный, было ясно, что он увидел что-то крайне ужасное. При том что был без сознания — это легко определить, это видно.

Мы не знаем, к кому и зачем кто приходит, не знаем, что умирающий совершил в своей жизни. Бесы приходят и к праведным, чтобы попугать их. Но в том, что эта реальность существует, я убежден.

Страдания и Пасха
В православных молитвах есть такое прошение — о кончине безболезненной, мирной, непостыдной. На мой взгляд, это, в первую очередь, относится не к физической составляющей. Кончина безболезненна в силу того, что она непостыдна и мирна! Человек, который прожил свою жизнь праведно, так и умирает: приходит из храма, причастившись, ложится под иконы и умирает. Если нет — он проходит свои мытарства здесь, по каким-то известным ему и Богу причинам. Если такой человек страдает, но не просит эвтаназии, он эти страдания воспринимает совершенно по-другому — как страдания за Христа и со Христом. Господь терпел и нам велел.

Никто, конечно, не знает, как мы сами себя поведем, оказавшись в такой ситуации. Но по моему опыту, человек, который охотно соглашается на наркотики, на обезболивающие, верит больше в силу медицины, чем в силу Божию. И напротив, мы знаем массу случаев, когда праведные люди отказывались от обезболивающих. Во всяком случае, старались принимать как можно меньше сильных лекарств. Хотя, конечно, разные ситуации и разные болезни бывают, и четкой корреляции нет: принимаешь — атеист, не принимаешь — святой. Но мой опыт говорит о том, что нередко некая связь есть, и это всегда выбор самого человека…

Мне приходилось видеть, как умирают разные люди. К примеру, на прошлую Пасху прямо перед службой, на полунощнице, умерла одна бабушка. Я уже был в алтаре, но еще не облачался. Вдруг меня зовут: «Выходи, там бабушке плохо!» А у нас в храме несколько врачей — они уже ей реанимацию проводят. Это наша прихожанка, она постилась, очень благочестивая бабулька. И вот подошла к Плащанице, приложилась, сделала поклончик и тут же завалилась. Мы продолжили реанимацию — у меня с собой в машине реанимационный набор есть — но вернуть ее не удалось. Опять же, мы не знаем, почему ей Господь дал такую смерть. Но зная ее жизнь, мы можем предположить, что Пасху она встречает уже там…

Биографическая справка:

Иеродиакон Феодорит (Сеньчуков) — клирик Северодонецкой епархии Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, сейчас за штатом. Врач-анестезиолог-реаниматолог. Работал во многих клиниках Москвы. Остается практикующим врачом скорой помощи. Также — врач паллиативной службы «Милосердие», работает с больными боковым амиотрофическим склероз.

Из журнала "Фома"
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

А бывает смерть иная..

Луг духовный (гл.43): «В Фессалонике был один архиепископ, по имени Фалалей. Он не боялся ни Бога, ни будущего воздаяния, презирал учение, ни во что не ставил, несчастный, и свой священный сан - словом, то был не пастырь, а лютый волк. Отвергая поклонение Святой Единосущной Троице (прости, Господи!), он служил идолам... Церковные власти того времени соборным определением лишили его епископского сана. Прошло немного времени, и Фалалей, совсем потеряв совесть, вздумал снова возвратить себе священный сан. По слову премудрого Соломона — «злата всяческая послушают..». Вот и этот епископ был приглашен вернуться в свою епископию. Он ведь побывал в Константинополе, где власти, по слову пророка Исайи, оправдали «которые за подарки оправдывают виновного и правых лишают законного» (Ис.5, 23)...

Однако Бог не оставил Своей Церкви без попечения: Он отверг, как неугодное Ему, определение, составленное вопреки апостольским правилам. Однажды Фалалей облачился в пышные одежды, намереваясь представиться властям, чтобы, согласно постановлению, принять утверждение в прежнем своем сане. Он уже готов был выйти из дому, как вдруг, почувствовав боль в желудке, должен был удалиться для отправления естественной нужды.

Там он пробыл два часа. Видя, что он не выходит, некоторые из дожидавшихся его снаружи, вошли в отхожее место сказать ему, чтобы он выходил, и увидели, что голова его застряла внизу в нечистом отверстии, а ноги торчат кверху... Несчастный погиб вечной смертью, столь же ужасной, как и нечестивый богоборец Арий. Арий также надеялся насильственно войти в церковь при помощи властей, но дивный Великого Совета Ангел святой Божией Церкви поразил его: в отхожем месте разорвались его бренности, носившие в себе богохульство...
Так и Фалалей надеялся было при помощи беззаконного содействия властей сотворить еще горшие прежнего злодеяния, но ангел Церкви Солунской вместе с великим мучеником Димитрием не допустили этого: там, где он сидел, замышляя вместе с подстрекавшим его нечистым демонами козни против св. Божией Церкви, безбожная голова раба неключимого застряла внизу в смрадном месте, а ноги, не ходившие прямыми путями по земле, оказались торчащими на воздухе, в знамение грядущего осуждения и того, как страшно впасть в руки Бога Живого».

избиение вифлиемских младенцевНовый Эклогион (Житие… Кирилла, архиеп. Александрийского): «Скверного же Нестория, как богохульного еретика, отцы Собора анафематствовали и извергли из сана, но поскольку тот не успокоился, а снова стал проповедовать свою ересь сначала сослали в Фас, близ Феофани, а затем в египетский оазис, по-турецки называемый Ибис. Находясь там, нечестивый познал на себе Божественный гнев, потому что, как пишет Евагрий, у раскольника сгнил богохульный язык и был съеден червями; так же, как утверждают Кедрин и Никифор, и все тело его сгнило. Несчастный, подобно Арию в верхней Фиваиде подвергся страшной смерти: Ангел Господень поразил его, и все его внутренности выпали в сосуд с нечистотами, когда он пошел по нужде и начал хулить Христа и Богородицу. Там, как рассказывает святой Герман Константинопольский, злой и испустил свой дух. Вот такому бесчестию и наказаниям подвергся иудеомудреный еретик Несторий».

Николай Сербский (Евангелие о Свете по тьме египетской): «Когда царь Ирод заклал невинных младенцев вифлеемских, не поразила его сразу молния, но случилось с ним нечто еще более ужасное. Вскоре он слег в постель и впал в страшные и продолжительные болезни, как-то: горячку, лихорадку, подагру язвы и кровотечение. Но страшнее всего была болезнь детородных органов. Как свидетельствует его жизнеописатель (Иосиф Флавий. Книга 1), эти органы распадались от тления и в них расплодились многочисленные черви. Убийца детей был наказан ужаснейшими мучениями в тех органах человеческого тела, кои Богом определены для чадородия. Смрад, исходивший от Ирода, разогнал из царского дворца всех. И в одиночестве, страданиях телесных и, наконец, безумии Ирод испустил свою черную душу, дабы она продолжила испытывать муки, от которых смерть освободила тело».

Лука Крымский (Проповеди, т.1, Слово в лень Успения Божией Матери): «О, как люта бывает смерть грешников! О, если бы вы знали то, что видел я, чего никогда не забуду: я видел, как умирал несчастный окаянный протоиерей, бывший миссионером, а потом отрекшийся от Бога и ставший во главе антирелигиозной пропаганды. О, как страшна была его смерть! Она была подобна смерти окаянного Ирода, убившего Иоанна Крестителя, который был заживо изъеден червями: у него был рак в зловонном месте, и в громадной ране кишмя кишели черви, и исходило от него такое нестерпимое зловоние, что все отказывались ухаживать за ним».

Житие …Антония Великого (Жития Святых Дмитрия Ростовского, 17 января): «В то время в Египте жил один военачальник, по имени Валакий, который, побуждаемый злобными арианами, нещадно преследовал христиан. Он был настолько жесток, что всенародно на площади обнажал и бил даже девиц и иноков. Преподобный Антоний послал к нему письмо такого содержания: «Вижу идущий на тебя гнев Божий. Перестань преследовать христиан, и тогда приближающаяся к тебе погибель удалится». Нечестивец, прочитав письмо, только посмеялся над ним; оплевав письмо, он бросил его на землю, подверг позорному наказанию посланных Антонием и, понося преподобного, произносил против него разные злые угрозы. Но вскоре же над нечестивым, согласно пророчеству преподобного, разразилась следующая казнь Божья.

На пятый день после этого отправился он вместе с начальником египетским Несторием в место, по имени Хереум, что в Александрии; поехали они на конях самых смирных и спокойных. Вдруг кони начали играть под ними, стремясь один к другому, и конь, на котором сидел Несторий, неожиданно схватил вдруг зубами Валакия, сбросив его на землю и начал грызть мягкие части его тела. Замертво принесли его после этою в город, где на третий день он и испустил свою нечестивую душу. И все увидели в этом исполнение предсказания Антония, справедливо постигшее гонителя».
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Рассказ священника-

Сегодня из Питера позвонила мама моей крестницы и попросила дать совет. Ее подруга потеряла ребеночка. Он еще не успел родиться, а уже умер. Что сказать человеку, у которого произошло такое горе? Не слушайте тех попов, которые будут тыкать Вам в ваши грехи и укорять, что мол, мало молилась... Такие несчастья случаются даже в семьях священников. Что, они мало молились? Таких людей надо просто пожалеть. Меня часто спрашивают о том, как молиться о таких детях. Думаю, было бы правильно если бы женщина молилась Богу примерно так -
"Господи, прости меня, что моя немощь и слабость, мое несовершенство не дали мне возможность выполнить послушание перед Тобой." Послушание отдавать любовь своему малышу...
А судьбу младенчика отдать в руки Божии.
Но как тогда нам понять, зачем Господь остановил жизнь того, в кого Он сам ее вдохнул... Это сложно. Сложно для нашего неокрепшего верою и мудростью разума, для того, чтобы перевести этот вопрос из разряда "за что", в разряд "зачем". Что-то ведь нам Господь хотел показать этим... Привести нас хотел.
Вчера был день, когда Церковь вспоминает святых мучениц Веру, Надежду, Любовь и их маму Софию. Это очень распространенные имена и много людей с радостью поздравляли друг друга с днем их святых. Только вот суть того, что вспоминает Церковь в этот день люди как правило не знают или об этом предпочитают не говорить. Потому что поступок Софии переворачивает всю логику и сознание современного человека. В мире, где человек поклоняется всему, вдруг поможет, не встает остро ценность верности Христу. Ведь за это не нужно отдавать свою жизнь. И поэтому поступок матери Софии, воспитавшей в вере Христовой своих дочек и напутствовавшей их сохранить верность Богу, когда им предстояла смерть из-за этого, на глазах у матери... Вряд ли кто в нашем веке способен на такую крепкую веру. Не выдержит сердце современной матери смерти ее чада. Но София твердо верила своему Господу. Верила в промысел Божий и "чаяние воскресения мертвых и жизнь будущего века" было живым откликом в ее сердце. Ей было больно. И страшно. Но память о пришедшем на землю Спасителе и Его смерти, и воскресении укрепляло христиан первых веков. Она была не историей, прочитанной в книгах, а живым свидетельством отцов и дедов. Наша «память» существенно притупилась с тех времен. И нам сложно понять и принять поступок этих святых мучениц. Через разные события в нашей жизни Господь ведет нас к Небу. Это очень непростой путь. Иногда мы радуемся, а иногда и приходится поплакать. Но мы и наши дети не сами по себе, мы еще и Божии. И Господь обязательно позаботится и о нас, и о наших детках.
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Душа и за гробом может пожелать быть с Богом

Изменения души возможны и обращение к Богу после смерти возможно, так как личность все еще имеет свою инициативу. «Допустим душа в неопределенном состоянии. А мы верим, что душа сохраняет волю, чувства, разум. Хочет ли она быть с любящими Господа или ненавидящими Его? Что-то она должна выбрать. -- Рассказывает отец Борис. -- Другое дело, что она этим не может воспользоваться для своей деятельности. Все таки любая деятельность возможна только с помощью тела. Мы своими молитвами ей помогаем. Я это говорю не потому, что я знаю, а потому что так мне хотелось бы знать».

В действительности, смерть это есть в некотором роде преображение человека. Тогда он узнает всю свою жизнь и еще узнает соответствует ли она Божиему замыслу или не соответствует. именно это соответствие рассматривается на Частном Суде. Наши молитвы могут помочь «вытащить» душу, желающую этого, из адских мук. «В житийной литературе очень много таких освобождений. Например мученик Уар освободил родителей того, кто очень почитал его и берег его мощи. И таких примеров очень много.

Если говорить вообще, мы с вами не можем все время молиться. Но хотя бы в эту субботу надо собраться, чтобы помолиться о наших усопших, чтобы вспомнить всех, кого только мы можем вспомнить. Даже тех, кого и не положено в Церкви поминать, самоубийц и еретиков».

Мытарства блаженной Феодоры – образ частного суда
Знаменитые «Мытарства блаженной Феодоры» яркий пересказ удивительного явления. «Когда настал для меня час разлучения с телом, то увидела я множество бесов в виде черных эфиопов (негров, черных людей), стоявших около моей постели. Они скрежетали зубами, как будто хотели пожрать меня. Развертывали свитки, в которых были записаны все мои грехи. Бедная душа моя была в страхе и трепете. Вид бесов был для меня лютее самой смерти. Я отворачивалась туда и сюда, но не могла не видеть их и не слышать голосов их. Изнемогши до конца, я увидела, наконец, двух светлых Ангелов Божиих, которые подошли ко мне в виде красивых юношей. Одежды их сияли светом, и препоясаны они были на груди золотыми поясами. Приблизившись к моей постели, они стали с правой стороны, тихо беседуя между собой, а я обрадовалась и весело смотрела на них. При виде их бесы содрогнулись и отступили», -- повествует рассказ блаженной о том, как она проходила испытания прежде чем ее участь до Страшного Суда была решена. Феодора рассказала это, явившись по смерти ученику преп. Василия Нового преп. Григорию. Далее рассказ блаженной Феодоры изобилует мельчайшими, и казалось бы совершенно фантастическими подробностями адских мук и испытаний различных страстей души.
Отец Борис не сомневается, что для блаженной Феодоры все так и было: «Есть много вещей, которые мы чувствуем, они даются Богом для нас, но мы не можем это передать нашим современникам, потому что это было только для нас. Апостол Павел, например, говорит о том, что у него нет таких слов, которые могут передать то, что «там» происходит. Конечно блаженной Феодоре было явление и она этим явлением смогла поделиться с окружающими. Потому что это надо было передать всем людям. Во-первых, то что частный Божий Суд производится ангелами добрыми и злыми. Во-вторых, то, за что будут судить человека, в чем суд заключается. Это педагогическая задача. «Всем» не потому что она так почувствовала, а потому что это дошло до нашего времени. То, что записано и сохранено Церковью, не случайно и не только принадлежит тому человеку, к которому это относится. Грехи, о которых она говорила каждый в то время мог узнать в себе. Вот мы просим бога «дай нам увидеть мои прегрешения». А как мы их увидим? Особенно, если мы считаем их своими достоинствами.
Мне кажется, что блаженная Феодора всегда рассматривалась, как образ частного Суда Божьего над человеком. Мы знаем очень много описаний мытарств. Не только Феодоры. Например Кирилл Александрийский описывает их. Но он это делает своим способом, а у блаженной Феодоры другой способ».

Профессор кафедры патрологии и систематического богословия ПСТГУ протоиерей Борис ЛЕВШЕНКО
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!

[Кто здесь]

Смерть, которой ждут

Интервью с епископом Орехово-Зуевским Пантелеимоном (Шатовым)

Победа над смертью, способность жить вечно — идея, которая владеет умами человечества на протяжении всей его истории. Смерть отнимает у человека все, сводит на нет любые его достижения, смыслы превращает в бессмыслицу. Каждый человек приближается к ней со скоростью 60 секунд в минуту. И вряд ли найдется тот, кто сказал бы, что эта грядущая встреча со смертью его радует. Человеку свойственна тоска о бессмертии. Но возможно ли победить этого страшного и неумолимого врага? Что люди понимают под словом «бессмертие» сегодня? Каково христианское видение смерти? Об этом и многом другом — материалы из темы нашего августовского номера.

Как христиане относятся к смерти? Почему боятся ее и, одновременно, ждут ее — чая воскресения мертвых, как поется в Символе веры? Почему скорбят об умерших и в то же время — празднуют дни кончины святых? Почему просят о безболезненной кончине и, в то же время, страшатся уйти из жизни внезапно? В этих, казалось бы, парадоксальных сочетаниях мы пробуем разобраться вместе с главой Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, викарием Святейшего Патриарха Московского и всея Руси епископом Орехово-Зуевским Пантелеимоном (Шатовым).

Смириться с исчезновением?
— Владыка Пантелеимон, каким был Ваш первый опыт соприкосновения со смертью?

— Когда мне было шесть лет, умерла моя бабушка. Я уезжал на дачу летом и когда вернулся, то не сразу заметил, что нет моей бабушки, которая жила с нами. Была уже осень, потому что я помню, что папа топил печку. И вот около этой печки я у него спрашиваю: «Пап, а где бабушка?» Он говорит: «Она умерла». — «А как это умерла?» — «Ну, она уснула». — «Раз уснула, то когда она проснется?» — «Она никогда не проснется.» Мне стало немножко страшно, и я спросил: «И что?» Ее, говорит папа, закопали. Мне стало совсем не по себе: «Как же это?…» Отец стал объяснять: «Ну как, сынок, все же умирают». Тут мне сделалось еще страшнее! Я тогда уже с замиранием сердца спрашиваю: «А я?..» — «И ты тоже умрешь, только это будет не скоро, не бойся.»

И с тех пор я стал над этим задумываться. Меня очень любили родители, поэтому я рос самовлюбленным, эгоцентричным человеком, и отчасти по этой причине меня волновала собственная смерть, вопрос моего собственного абсолютного исчезновения. С этой мыслью я не мог смириться, ужас смерти мучил меня очень долгое время. Помню, как ребенком прибегал к маме на коммунальную кухню, где она стирала или готовила, и спрашивал: «Мама, я умру?» Она меня утешала тем, что это будет очень не скоро. Эти слова, конечно, не могли меня утешить, но сама будничная обстановка кухни, голос мамы успокаивали меня и отвлекали от страшных мыслей. Уже будучи совершеннолетним, я, бывало, ночью не мог уснуть, просто готов был кричать, кусал подушку, чуть ли не головой об стенку бился, потому что представление, что тебя не будет, и все кончится, было ужасающим!

После этих приступов, которые случались периодически, я, конечно, начинал очень дорожить тем, что у меня было, старался совершать какие-то хорошие поступки. Но все равно ужас возвращался — до тех пор, пока я не пришел к вере.

— Приход к вере был связан с этим страхом смерти?

— Нет, к вере я пришел, поняв, что существует другая реальность, помимо той, в которой я живу. Причем я узнал об одной стороне этого другого мира — ощутил реальность ада. И от противного стал рассуждать: если есть адское состояние, то есть и Бог. И тогда крестился. После этого страх смерти от меня ушел.

— Атеистическая пропаганда утверждала, что страх смерти — это именно то, что приводит людей к религии, так как вера в «сказки о загробной жизни» — способ успокоить человека, побороть этот страх. Что на это можно сказать?

— Есть такой анекдот: в лаборатории сидят, привязанные, две подопытные собачки, и новенькая спрашивает другую: «Что такое условный рефлекс?». Та отвечает: «А вон, видишь, стоят два болвана в белых халатах? Как только загорится та лампочка, они сразу же принесут нам поесть…». Вот такая для нее причинно-следственная связь.

Так и тут: причинно-следственная связь обратная. Человек боится смерти, потому что смерть противоестественна. Даже Господь страшился смертных страданий и молился Отцу: Все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты (Мк 14:36).

— Мысль о том, что смерть противоестественна, неочевидна для многих людей. Почему христиане считают иначе?

— Человек ведь не телевизор: выключили, и он погас. Телевизор просто функционирует, он не осознает, что с ним происходит. Но я же понимаю, кто я, обладаю какой-то степенью свободы. Зачем эта свобода мне дана, зачем мне дана способность мыслить, осознавать себя? Как с этим быть? Даже когда человек видит, как умирают другие люди, он не понимает, не может осознать, как это возможно в отношении него самого.

— Поэтому люди зачастую вытесняют из сознания мысли о смерти, о конечности земной жизни…

— Конечно. Почему, например, на Западе сегодня отпевают и хоронят в закрытых гробах? Смерти как бы нет. Страдания как бы нет — поэтому у нас не любят посещать одиноких людей, больных, видеть инвалидов… Получается, такой человек не соприкасается с реальностью на самом деле — вся жизнь превращается в какой-то сон, непрерывное стремление к удовольствиям и бегству от всего, что может быть неприятным. Современные люди закрывают глаза на смерть, они хотят жить вечно той суетой, тем опьянением страстями, в котором они пребывают (тщеславие, погоня за карьерой — это тоже род пьянства). Но рано или поздно они протрезвеют.

Страх: нормально ли бояться смерти?
— О своей смерти можно думать абстрактно, и она может не вызывать особых эмоций, поскольку кажется человеку слишком нереальной, далекой…

— Смерть действительно становится страшна тогда, когда ты видишь, как умирают твои близкие. Для санитаров, которые работают в морге, покойник — это объект, они не видели его живым, не слышали его голоса, не видели его глаз, не испытывали к нему никаких чувств. А когда умирает кто-то близкий, бывает страшно, бывает тяжело перенести.

Хотя, конечно, нормальный человек не может отнестись спокойно к телу мертвому, холодному, недвижимому. Я помню свой первый подобный опыт: когда я пошел работать в больницу санитаром, и ночью меня вызвали выносить покойника — это было еще тогда, когда я не знал Бога и не верил в Него. Я помню эту ночь как одну из самых страшных ночей в моей жизни. Я не мог заснуть и думал: лишь бы больше не было вызовов. Потому что снова пойти в этот морг, где лежат эти голые тела на цинковых столах, нести туда еще одного покойника — мне было ужасно тяжело об этом даже подумать.

Хотя люди разные: один мой друг, который позже стал священником, иногда приходил специально в этот морг работать санитаром, чтобы вспомнить о смерти.

— А для христианина нормально бояться собственной смерти?

— Существует разный страх смерти. Есть страх такой, какой был у меня: для человека самовлюбленного и к тому же неверующего смерть — конец всему, и этот конец не может быть оправдан никаким самопожертвованием ради других. Есть страх, что ты исчезнешь, — и он естественный: ну как же смириться с тем, что тебя не будет? А есть страх смерти, о котором говорится в книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова: Во всех делах твоих помни о конце твоем, и вовек не согрешишь (Сир 7:39). Этот страх ответа за свои поступки, за свои слова помогает человеку становиться лучше. Конечно, Бог есть Любовь, Он милостив, но Он же есть и Судия праведный. Поэтому, конечно, бояться смерти как ответа перед Ним — это нормально и полезно.

— Но апостол Павел говорил, что не может дождаться дня, когда разрешится и будет со Христом…

— Верующий человек относится к смерти двояко. С одной стороны, первые христиане писали на могилах: «Радуйся!», воспринимали смерть как конец земных мучений, торжество. Современный нам старец Паисий Святогорец, когда узнал, что у него рак, чуть ли не в пляс пустился: обрадовался, что кончается эта жизнь, и впереди — вечность. И когда умирала моя супруга, она говорила, что не боится смерти, потому что верит, что это будет встреча с милостивым Богом. И даже не боялась оставлять своих детей, поскольку верила, что если Господь ее призывает, значит, Он Сам позаботится о детях, Матерь Божья поможет.

Но, с другой стороны, в смерти есть, конечно, и скорбь, и ужас. Ведь Христос плакал у гроба своего друга Лазаря…

Это удивительным образом как-то совмещается в человеке: ощущение противоестественности смерти, с которой он не может смириться (и это правильно, с этим не надо мириться!), и понимание того, что смерть — это переход к другой, лучшей жизни, встреча с Богом. Последнее помогает ему этот естественный перед смертью страх преодолевать.

— Вы видели когда-нибудь, как умирает настоящий христианин?

— Меня поразила смерть мамы протоиерея Владимира Воробьева*. Я был при ее кончине, она знала, что умирает, попрощалась со всеми, благословила своих внуков, передала какие-то свои пожелания. Ей было трудно умирать, каждый вдох давался тяжело, но с ней рядом находились два ее сына, которые поддерживали маму с двух сторон, и мы все вместе молились Богу. А после ее смерти я чувствовал, что осталась открытой дверь туда, куда ушла Евгения Павловна. Это было удивительное чувство!

Моя жена тоже умирала, окруженная детьми, друзьями, мы видели, что она умирает, молились все о ней. Я помню, что пережил после ее смерти, — этого нельзя никак описать или объяснить. Мы жили на даче у отца Владимира, и я пошел в сад, сел на стул и долго сидел в каком-то состоянии, когда не было ни мыслей, ни чувств, но было странное, необыкновенное ощущение какой-то свободы от всего. Я понимал, что сейчас душа моей жены переходит в другой мир, оставляет всё земное. Я отчасти как бы сопутствовал ей.

В смерти есть величие… Когда умирает христианин, когда он осознает, что с ним происходит, а близкие сопровождают его на этом пути, — в этом некая тайна, которая приоткрывается тем, кто остается на земле.

Таким образом, умирание сопряжено и со страхом, и с грустью расставания, и с безобразием разлагающегося тела, но вместе с тем — чего часто не хотят видеть — есть в этом моменте и радость от ожидания полноты бытия, и некое таинство, и величие.


Уверенность: откуда она?
— Что нам дает уверенность в том, что будет воскресение из мертвых, будущая жизнь?

— Уверенность в том, что есть жизнь после смерти, нам дает факт воскресения из мертвых Господа, Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа. В XXI веке людям особенно легко в это верить, поскольку у нас есть Плащаница, исследованная учеными множество раз, — подлинная ткань, в которую было завернуто тело Христа. Ее подлинность не раз ставилась под сомнение, но сегодня она доказана. Невозможно иначе объяснить ее появление, как только тем, что Господь действительно умер на кресте за нас, как написано в Евангелии, воскрес из мертвых и теперь жив.

— Но разве вера опирается только на Плащаницу?…

— Нет, конечно. Есть еще внутренняя уверенность, убежденность. Например, митрополит Антоний Сурожский рассказывает о том, что решил раз и навсегда честно убедиться, что Евангелие — это сказки, сел читать и вдруг почувствовал присутствие Христа, хотя не верил в Него. И он понял тогда, что Евангелие — правда, и что раз Христос жив и вполне реально присутствует перед ним, значит Он действительно воскрес и смерть побеждена.

— Поэтому православные и празднуют дни кончины святых, например, Успение Богородицы?

— Именно потому и празднуют, что кончилась эта суета и началась настоящая жизнь! Успение — это рождение в жизнь вечную. Когда мы смотрим Олимпиаду, мы же празднуем, прежде всего, победу спортсменов в финале, а не на каких-то промежуточных этапах. Так и смерть — она подводит некую черту. Мы знаем примеры великих грешников, которые жили страшно, скверно, нечисто, а в конце жизни просияли как великие святые. Это мученик Вонифатий, это блаженная Таисия, которая жила благочестиво, потом пала в разврате, но когда к ней пришел один из подвижников и призвал к покаянию, она бросила всё и пошла с ним в монастырь. Она прожила после своего обращения несколько часов и умерла ночью по дороге в пустыню, но так сильно было ее покаяние, что ее спутник видел ее душу, словно звезду, взошедшую на небо.

— Многие верят в бессмертие души, но христиане верят еще и в воскресение тела…

— Да, мы верим, что будет воскресение тела, правда, как это будет — для нас тайна. Даже воскресший Христос являлся своим ученикам таким образом, что они Его не узнавали. Не только Мария Магдалина не узнала, когда пришла ко гробу (она приняла Его за садовника), но не узнали и апостолы, с которыми Он беседовал на протяжении долгого времени по пути в Эммаус! Они не узнали Его, когда Христос явился им на берегу Генисаретского озера, хотя сидели вместе с ним у костра. Написано, что никто не смел спросил у Него: «Кто Ты?» Почему так? Они знали, что это Христос, но не узнавали Его прежним, таким, каким они видели Его в три года совместных странствий. Я так это понимаю.

Поэтому и воскресение после смерти — тайна. Как человек воскреснет? В каких телах будут люди? Кто-то предполагает, что все будут одного возраста. А может быть, тело будет соответствовать состоянию души человека.

— А вообще насколько мы можем рассуждать о том, что нас ждет в будущей жизни?

— Мы можем предполагать на основании Священного Писания, с рассуждением — на основании свидетельств святых или свидетельств тех людей, кто побывал за гранью жизни и смерти и вернулся.

Есть разные образы перехода от этой жизни к другой. Кто-то говорит о весах, на которых взвешиваются дела, кто-то — о мытарствах. Но очевидно, что на языке человеческом невозможно выразить эту тайну адекватно. Этот опыт невозможно передать достаточно понятным образом. И в этом знании нет особой нужды. Можно не расстраиваться: когда-нибудь мы все узнаем, что там, за гранью — никуда от этого не деться.

Скорбь: бывает ли она чрезмерной?
— Можно ли упрекнуть верующих в том, что они плачут на похоронах, скорбят по умершим, несмотря на свою веру в то, что они обязательно увидятся?

— Смерть — это всегда печаль, всегда расставание. Если человек был тебе близок, естественно грустить о расставании с ним. Если это праведный человек, как мама отца Владимира Воробьева, — все равно грустно: ведь его больше нет рядом, чувствуется какая-то пустота, как чувствует отсутствие ноги человек, которому ее ампутировали. Расставание бывает очень трудным…

— А бывает излишняя скорбь?

— Бывает, совершенно точно. Один известный священник, у которого умерла жена, крайне тяжело это переживал. И старец даже укорил его за это, написал ему, что это грех — христианину не подобает так убиваться.

Я пережил нечто подобное, поэтому могу говорить не теоретически, а исходя из опыта… Сейчас-то я уже привык жить один, но когда умерла моя жена, конечно, мне было очень тяжело. После короткого периода успокоения и радости, так как её кончина была блаженной, хотя и не совсем безболезненной, наступило время тягостного одиночества. Мир в тот момент стал для меня черно-белым, еда потеряла свой вкус, иногда, помню, просто хотелось выть, кричать. Сначала мне сочувствовали, а потом люди быстро привыкли, что моя жена умерла… Не с кем было поделиться своей скорбью — детям высказать ее я не мог. Было страшно больно внутри, страшно одиноко, терзало ощущение оставленности близким человеком — оно, конечно, ужасно…

Поэтому людям, у которых умер близкий человек, конечно, нужна помощь Божья. Мне помогало то, что я стал ходить в больницу. Ведь и праведному Алексию Мечеву, потерявшему супругу, святой Иоанн Кронштадтский сказал: «Будь с народом, войди в чужое горе, возьми его горе на себя и тогда увидишь, что твое несчастие мало, незначительно в сравнении с общим горем; и легче тебе станет». Так и я забывал о своем горе, видя скорбь других людей.

Утешала меня еще вера в то, что супруга моя в Царствии Небесном сподобилась прощения грехов. Старец Павел (Троицкий) писал мне о том, что по ее молитвам многое в моей жизни совершалось впоследствии.

Поэтому, с одной стороны, — это тяжело и трудно, а с другой, у тебя там на небесах есть близкий человек.

— Как лучше вести себя, как утешать человека, если у него умер кто-то из близких?

— Такому человеку нужна некая внутренняя поддержка, которая совершенно необязательно должна быть выражена в словах. Я помню одного человека, который умирал, и, встречаясь с ним глазами, я чувствовал, что он переживает. То есть существует невербальное общение между людьми. Можно и не говорить ничего, но дать человеку почувствовать свое понимание, соучастие как-то иначе. Эта поддержка выражается интонацией голоса, каким-то особым вниманием, бережным отношением, жестом. Можно так посмотреть на человека, что этого ему будет достаточно: он все поймет. И это очень поможет ему.

— Многим родственникам хотелось бы знать об участи своих умерших. Нормально ли такое желание, можно ли молиться об этом?

— На самом деле, никто об этом не может сказать достоверно, и до Страшного суда это неизвестно. Точно мы знаем участь святых, а об остальных мы можем только предполагать и молиться: «Со святыми упокой».

И потом, если мы узнаем, что им хорошо, что ж, не будем за них молиться? Молиться надо продолжать, чтобы было еще лучше, — это и поддерживает нашу связь с ними и свидетельствует о нашей любви. Мне кажется, главное — молиться и стараться жить так, чтобы содействовать спасению наших близких. Помните, апостол Павел говорит о верующей жене: «Откуда ты знаешь, не спасёшь ли мужа?» Даже если он неверующий. Муж и жена — одно целое, и ясно, что даже когда один из них умирает, некое единство сохраняется. И твои добрые дела, сделанные в память о нем, тоже помогают ему в той жизни. Не просто деньги, брошенные в кружку нищего, а изменение души, духовный подвиг, какое-то доброе дело.

Любовь сильнее смерти
— Можно ли сказать, что знание о бессмертии души заложено в любом человеке, верующем или неверующем?

— Конечно. Я думаю, в человеке, безусловно, живет несогласие со смертью. Мы созданы для вечной жизни, и это знание заложено в нас. Мы и боимся смерти именно поэтому. Каждый человек в глубине души чувствует, что Бог призвал нас в этот мир для счастья, для радости вечной, а не для какого-то бессмысленного прозябания, а потом — абсолютного уничтожения.

Человек верит, что все у него будет хорошо. Но в этом мире никогда не может так быть: не может здесь существовать полноты счастья, никогда человек не удовлетворит все свои желания, никогда жизнь не будет устроена так, как ему хотелось бы, никому не удастся избежать страдания, — потому что мир искажен грехом. Однако в человеке заложена вера в счастье. Это правильная вера, правильное мироощущение ребенка, воспринимающего мир как сказку. Но созданный Творцом мир лучше, чем сказка, и Бог больше любит человека, чем любят его родители. Человек чувствует душой эту любовь, верит в это…

— Таким образом, можно примириться и со смертью?

— Можно примириться со смертью как с переходом в другую жизнь. Все в этом мире — подготовка к этому предстоящему нам всем переходу. Единственное, что по-настоящему значимо в этом мире, — это любовь, которая нас соединяет. Любовь существует вопреки смерти. И она сильнее смерти.

*Протоиерей Владимир Воробьев — известный московский священник, ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. — Ред.

СПРАВКА

С христианской точки зрения, смерть человека является освобождением нашей богоподобной души от бренного тела?

Ни в коем случае. Христианство учит, что душа без тела является такой же неполноценной, как и тело без души. Поэтому Церковь всегда рассматривала посмертное разделение души и тела как нарушение человеческой природы, и величайшую трагедию.

Разделяет ли Церковь учение о реинкарнации — переселении душ?

Нет. Церковь утверждает, что каждый человек — уникален, поэтому душа дается ему лишь однажды, при рождении, так же, как и тело. После смерти душа отделяется от тела и будет находиться в таком противоестественном состоянии до Всеобщего Воскресения, когда Бог восстановит тела всех умерших когда-либо людей. Тогда душа и тело каждого человека вновь соединятся, на этот раз — уже навсегда.

Что происходит с душой после смерти?

Согласно православному вероучению, после смерти душа первые три дня остается на Земле, рядом с телом, со своими родными и близкими, не имея, однако, возможности какого-либо общения с ними. С третьего по девятый день душа созерцает райские обители, а с девятого по сороковой ей показываются адские мучения. На сороковой день Бог определяет посмертную участь души человека, в соответствии с ее состоянием.

Что такое мытарства?

Мытарствами в православной традиции называются посмертные испытания души на наличие в ней греховных страстей и привязанностей. Это не догмат, но учение, известное с XI-XII веков из «Мытарств преподобной Феодоры».

Согласно этому учению, мытарств — двадцать: от мытарства празднословия до мытарства жестокости. На каждом из них происходит испытание души в отношении какой-либо разновидности греха. Если в ней есть симпатия и привязанность к этому греху, душа остается на этом мытарстве и уже не может продолжать свой путь к Богу.

Может ли душа, увидев реалии посмертного своего существования, измениться и стать иной?

Самостоятельно душа измениться не может. Это связано с тем, что меняться может лишь человек. А душа, отделенная от тела, не является полноценным человеком, она лишена воли и способности к такой перемене. Но изменение посмертного состояния души человека возможно через молитву и праведную жизнь любящих его людей, поскольку духовная связь между ними сохранилась. Поэтому душа усопшего может приобщиться Богу в той степени, в какой живущие на Земле приобщаются ему своей молитвой и праведностью. На этом единстве живых и умерших людей, связанных взаимной любовью, основана традиция Церкви поминать усопших. Меняя себя, мы способны изменить и души наших умерших близких.

Почему один из главных православных праздников — Успение Пресвятой Богородицы — связан с воспоминанием о смерти? Что такое Успение?

Вот как отвечал на подобный вопрос святой Феофан Затворник: «Ныне празднуем Успение Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Но ведь это была смерть Богоматери — истинная, подобная смерти всякого человека. Чего же ради она наименована Успением, как бы засыпанием или сном? — Это могло быть и потому, что Пречистая недолго была держима в узах смерти и области тления, а чрез три дня обретена воскресшею, подобно Сыну своему, Господу Иисусу Христу. Но еще более — потому, что смерть эта была мирна, тиха, сладостно приятна, подобно желанному, покойному сну, по утомлении тела дневными трудами».
_________________
Господь Защититель мой кого убоюся!