 |
Шли как-то по кладбищу два мужика, один другому и говорит: «Смотри, сразу двух человек в одной могиле похоронили». Второй читает надпись на памятнике: «Штейн Яков Григорьевич, юрист и очень хороший человек».
Этот грустный анекдот вполне применим и к журналистам. Почему-то к ним, как и к адвокатам, которые по долгу службы защищают в судах как невинных людей, так и негодяев, люди подходят с похожей меркой. «Хороший человек», как известно, не профессия. Можно быть добрейшим семьянином, но сажать в тюрьму людей, разрушая другие семьи. В средние века неплохо платили палачам. Это была очень уважаемая профессия, опять же, палач был популярной фигурой, потому что казнь для простолюдинов являлась едва ли не единственным доступным массовым шоу. Надо все-таки отделять (нет, не голову от тела) мух от котлет. И оценивать специалистов по их работе. А не по принципу личного отношения к выполненной ими работе.
Читатель, наверное, догадался, что я — о реакции российского общества на смерть самого известного российского политического киллера Сергея Доренко. Тысячи граждан решили, что это повод высказать свое отношение к нашему покойному коллеге в Интернете. Вежливые люди — с оговоркой, мол, ничего плохого о мертвом не скажу, но вы меня понимаете... Не очень вежливые прямо высказались, что туда ему и дорога, поскольку... и следовало перечисление заказных убийств политических персон. При этом и жертв его особенно никто не жалел. Но вот сам принцип — продажный журналюга мочил живых людей аж до потери высоких кресел — почему-то преподносится, как глубоко аморальный. В связи с чем был помянут даже нездоровый вес Доренко и его нездоровое пристрастие к мотоциклу, как дополнительные доказательства.
И наоборот — поклонники его таланта восхищались смелостью и принципиальностью журналиста. Например, его последней на «первой кнопке» передачей про подводную лодку «Курск». Не чета, мол, всем остальным. Не был блюдолизом, самого Путина не боялся.
Я не знаю, какой человек был Доренко. Да меня это и не интересует. Как не волнуют подробности личной жизни тех специалистов, к которым мне приходится обращаться — учителя, врачи, юристы. Называть человека плохим и желать ему смерти только за то, что он выбрал такую работу, странно. У журналистики есть множество жанров, и политическое киллерство среди них — не самый редкий или самый опасный.
Но я, как и миллионы людей, видевших передачи Сергея и оценивавших результаты, к которым они приводили, могу лишь судить, что в своем жанре он был лучший. Рейтинг Юрия Лужкова просто зашкаливал. На его примере учили всех мэров страны. Вот как Доренко кепками Лужкова измерял иски, ему предъявляемые, так и мэров всех городов считали в десятых или сотых долях Лужкова. Юрий Михайлович казался вечным, как Третий Рим. Но Доренко, как бы не относиться к его методам, с поставленной задачей по низвержению кумира справился на 100%. Я уже писал здесь, как однажды приехал на съезд Союза промышленников и предпринимателей и вместо экономических тезисов уже во вступительном слове Евгения Примакова (еще одной жертвы Доренко) услышал: «Наша задача — защитить нашего Юрия Михайловича». Влиятельнейший в России человек нуждался в защите от журналиста!
Вот за такой пример демонстрации силы ныне почти не существующей «четвертой власти» я лично покойнику благодарен. И на его памятнике совершенно не обязательно писать «журналист» или «хороший человек». Достаточно написать «Сергей Доренко», и все. Потому что, хотите вы этого или нет, он вошел в историю. А это заслужить надо... |
| Свеча горит с 28 августа 2019 |
|
|
info@pomnim-skorbim.ru