ЖИТИЕ
преподобной Марии
Монахиня Мария (урожденная Савкина, в браках: Павловичева, Бородина) родилась в 4 апреля 1909 г. в деревне Курлышево Михайловского уезда Рязанской губернии в семье Акима и Прасковии Савкиных.
В этих местах жили староверы спасового согласия, в основном это были небогатые крестьяне, которые исторически не регистрировались в качестве староверов, чтобы избежать двойного налогообложения и формально числились православными. Родная сестра Марии - Мавра Пашкевич (урожденная Савкина) рассказывала, что их мать не любила духовенства, но при этом была очень верующим человеком, а дед Герасим никогда не ходил в церковь, при этом ежедневно читал псалтырь. После смерти монахини Марии в её вещах обнаружилось «скитское покаяние» старообрядческого издания.
Из родившихся в семье детей до взрослого возраста дожили трое: Мария, Мавра и Михаил. Когда их отец - Аким Федорович Савкин ушел «воевать с германцем» (1914 г.) старшую дочь Марию забрала к себе её бабушка Анна (супруга деда Герасима), внучку она баловала - не нагружали крестьянской работой, а учила молиться, в отличии от сестры Мавры, жившей родительской семье и с 5 лет ставшей нянькой.
Впоследствии Мавра, получив двухлетнее образование в школе, в качестве няньки же нашла себе работу в Москве, по её словам, в семье «богатых евреев Шерер» (возможно немцев). Мария - напротив, несвязанная нуждой, окончила четырехлетнюю школу (тогда это был полный школьный курс в сельской школе) и, несмотря на усилия бабушки Ани, выросла светским человеком.
Мария вышла замуж за парня из соседней деревни Завидовки – Ивана Илларионовича Павловского. Молодые любили друг друга, в старости Мария рассказывала о своей молодости, вспоминала, что после свадьбы их положили спать в сарае, где было холодно и с утра муж должен был уходить на работы отдаленные деревни, но им все равно было очень хорошо.
Позднее молодые супруги перебрались в Москву, поселились в общежитии на «Зеленых Горах», где-то в Духовских переулках (ныне это район стадиона «Труд», улица «Зеленые горы»). Муж работал в Мострамвайтресте, а жена устроилась секретарем суда. Однако светская жизнь Марии не заладилась, в 1937 году было репрессировано руководство Мострамвайтреста, был арестован и муж Марии. Согласно семейному преданию, он имел некое отношение, или высказывал симпатии к эсерам (партии социалистов-революционеров, популярной в крестьянской среде Российской империи).
В 1938 Ивана Илларионовича Павловского расстреляли (реабилитировали в 1957 г.), Марию, как жену «врага народа», уволили из суда, ей пришлось устроиться в трамвайное депо им.Апакова, куда брали вообще всех, что для неё было понижением её социального статуса. Но молодая Мария на тот момент ещё видит для себя только светский путь, она знакомится с неким моряком (имени не сохранилось), но и с ним жизнь не налаживается, она не может родить ребенка, и моряк уходит к другой женщине.
Замуж Мария все-таки выходит, за доброго человека - Николая Бородина, однако и этот брак расстраивается – муж утонул. После этого случая Мария доходит до полного отчаяния и собирается покончить с жизнь, она берет веревку идет в сарай (или чердак), чтобы повеситься, но видит, по её словам, Богородицу (возможно это могла быть спрятанная там икона Богородицы), что не только останавливает её от самоубийства, но и указывает ей иной жизненный путь.
Постепенно Мария выходит из светского мифа, её формальная советская жизнь теряет для неё цену, теперь она может работать и жить где угодно и как угодно, поскольку она все больше обретает себя в иной утопии - церковном христианстве, оно становится её путем и определяет приоритеты.
Однако во взрослой жизни Мария не сохранила семейной религиозной традиции, она посещает храмы поблизости от дома. Возможно либеральная церковность наиболее удобна для выходцев из традиции. После войны с «Зеленых Гор» Мария переселилась в район Новослободской улицы и стала посещать церковь Пимена Великого в Новых Воротниках. До войны это был приход, где служил обновленческий митрополит Александр (Введенский), обладавший исключительными проповедническими качествами.
Все более находя себя в христианстве, Мария начинает ездит по общинам с поручениями, у неё на квартире ночуют посланники других общин, передают деньги, реликвии – это становится её образом жизни, наконец она знакомится с архимандритом Таврионом и принимает от него монашеский постриг: сначала в рясофор с именем Митродора, а потом «в полную мантию» со своим прежним именем. Такая практика была в отношении постригов в миру (тайных постригов). При этом на работе неофициально знали о её монашестве, но, начиная с войны, к этому отношение в советском обществе становится более сдержанным.
В 60-х годах она переехала на улицу Неждановой, поселилась в комнате коммунальной квартиры возле храма «Воскресения Словущего», где она служила регентом левого хора. В 70-х Мария получила комнату на Ореховом Бульваре, но там оказались соседи, избившие её, и ей пришлось переехать в дом моего отца.
Я приходился Марии внучатым племянником и знал её как «бабу Маню», бывал в её квартирах. Квартиры бабушки представляли настоящие монашеские кельи — маленькие и заставленные иконами и культовой утварью. Все разговоры мои с Марией чаще всего касались духовной жизни, когда я болел, случалось она читала надомной семь евангелий из чина елеопомазания, припоминаю, что в трудных случаях это даже помогало. Вообще её слову верили, мой отец был верующим и её в этом слушался, я так же знал, что по её слову многое исполняется и молитвенно обращаюсь к ней до сих пор.
Скончалась Мария в приемном отделении хирургического корпуса Кунцевской районной больницы от сильных болей в животе. Я сопровождал её на скорой помощи, лечить её в больнице, как я понял, не собирались, врачи явно ждали или её смерти, или естественного выздоровления, не помогли даже неоднократные обращения к заведующего приёмного отделения, дали лишь грелку со льдом, что конечно не могло спасти её жизни. Похоронили монахиню Марию на Переделкинском кладбища на участке папиных родителей.
Внук

Завтра день её памяти, поеду к ней помолиться.

Сегодня исполнилось 20 лет со дня смерти инокини Марии. Был в её любимом храме на ул.Неждановой (Воскресения словущего). Храм был закрыт, посидел во дворике, взгуснулось, но светло, как все это давно было...

Вечная память